— Нет, вы меня не так поняли, хороший доктор. Я имел в виду, что вы можете рассказать мне всё, что творится в вашем заведении.
— Но это не входит в вашу компетенцию… — доктор силился сообразить, что происходит, но то, что я не представлял для него ничего хорошего, это уже понял.
— Видите ли, организация, в которой я работаю, передала мне, что у вас около ста пятидесяти детей здесь. Зачем они у вас здесь?
— Вы из полиции?
— Не из полиции. Так зачем они вам?
— Я не могу обсуждать с вами такие вопросы.
— А вы не думали, почему вы до сих пор не решаетесь позвать на помощь охрану?
— Мне кажется, я не успею этого сделать.
— А ты догадливый, сукин сын. Ну что, по-хорошему ты отвечать не будешь?
— Простите, нам надо как-то это решить.
— Да всё уже решено. Сейчас я сделаю из тебя овощ, потом перепрограммирую твой мозг, а потом ты мне расскажешь и покажешь здесь всё. И будешь всем представлять меня, как своего приемника, как это только что сделал Манай. А когда я увижу всё, что у тебя тут происходит, я решу, что с тобой сделать. Идёт?
— Послушайте, — сказал он, — у меня есть дети, у меня есть деньги. Что вас может заинтересовать?
— Дети?
— Да, двое: мальчик и девочка. Вы можете пожалеть их? Я могу заплатить.
— У меня тоже двое. Только вот один не знаю где.
— Я могу помочь вам его найти! — о, как он воодушевился.
— Конечно, можешь, и поможешь, не сомневайся. Вот прямо сейчас и начнёшь.
— Да-да, конечно, как его зовут? Как ваша фамилия?
— Не, ну чудик, а. Смотри за моими руками.
— Не надо, — он немного отстранился от меня.
— Да нет, ты посмотри, больно-то не будет.
Я стал рисовать перед ним круги. Он в упор смотрел мне в глаза. Тогда я закрыл ладонью направление взгляда одного его глаза в мою сторону, а второй рукой стал рисовать завлекающие сознание фигуры. Как только он отвлёкся на это моё действие, я ухватился за это, и жестом за жестом стал водить его внимание. Этот, прикидывающийся эдаким испуганным и загнанным в угол зверьком, на самом деле запустил одну из популярных систем сопротивления гипнозу, что требовало хладнокровного ума всё-таки. Поводив его внимание, я «коснулся» его сознанием сна и резко вернул обратно. Глаза доктора наполнились страхом, он ринулся что-то предпринять, чего ещё не придумал, но, как ему показалось, наверно, что придумает, и что то, что придумает, окажется эффективным в данной ситуации, но ума хватило опуститься обратно в кресло, я же не шевельнулся, уверенный, что всё так и произойдёт. Как личность он уже не был для меня загадкой.
