Мама шагнула вперед и улыбнулась.
— Минутку, ты сказал Гвиневра По? Вы художница?
— Да, — ответил я. — И уверен, что у нее полно работы, к которой надо немедленно вернуться.
— Да, у меня много работы… — повторила Гвен.
Я вышел из квартиры Гвен, подталкивая маму в сторону моей квартиры.
— Нам пора идти…
— Подожди, — мама отодвинулась от меня. — У нас бранч в кафе на Пятой улице. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам. Я в течение нескольких недель пыталась попасть в вашу студию, но это абсолютно невозможно.
— Я непрезентабельно выгляжу.
Кто бы спорил!
Мама рассмеялась:
— Презентабельно? Для кого? Вы выглядите очаровательно!
При этих словах я кашлянул. Гвиневра глянула на меня и вновь посмотрела на маму.
— Не обращайте на него внимания. Он беспокоится, что я поставлю его в неудобное положение, а я испекла кексы.
Она передала один Гвиневре, чей взгляд сейчас молил меня о помощи. Я открыл рот, собираясь сказать хоть что-нибудь, но ничего не вышло. Потерев рот, я покачал головой, совершенно не представляя, что теперь делать.
Как нас угораздило уснуть? Мы пили и болтали всю ночь о нашей дерьмовой жизни… Я смутно помню, как принес еще вина, прежде чем все потонуло во мраке.
— Хорошо. Как насчет такого развития событий: я встречу вас здесь через полчаса, так будет удобно? — Она добивала лежачего.
Они поболтали еще с минуту, и мама, отпустив Гвиневру, прошла в мою квартиру.
Уже внутри она больно стукнула меня по плечу.
— Мам!
— Прекрасно зная о том, как я влюблена в работы Гвиневры По, жить с ней по соседству и не сказать мне ни слова об этом?!
Закатив глаза, я прошел на кухню, где взял аспирин и воду.
— Потому что для меня она не Гвиневра По, а невеста того парня, который сбежал с Ханной.
— Что? Это она? — прошептала мама, медленно оседая на диван и вновь вспоминая ту сцену.
— Да, это она. Второй, после меня, самый униженный человек на моей свадьбе. Себастьян Эванс был ее женихом.
— О! Этот город преступно мал!
Это точно!
Глава 5
Фоновый шум
Илай
Я едва узнал Гвиневру, когда она вошла в кафе. Со стильно уложенными волосами, в красной хлопковой рубашке, выгодно подчеркивающей ее грудь, и белой юбке она выделялась среди посетителей. Может быть, это потому, что я никогда прежде не видел ее на каблуках, и теперь ее ноги казались мне длиннее.
— Что такое? — Подойдя к столу, она осмотрела себя.
— Ничего, просто впервые вижу тебя настолько великолепно выглядящей, — ответил я и отпил кофе.
— Как тебе удается одновременно и оскорбить, и сделать комплимент?! — Она нахмурилась и присела рядом.
