Заметив удивленный взгляд Ильюхина, Юровский объяснил:
- Допрежь времени нечего... А когда время придет - я им сам раздам...
- Мне сдать?
- Ты стрелять не будешь. У тебя другая задача... - И слабая, едва заметная улыбка, змеясь, поползла под усами. И стало холодно и сыро: знает. Всё знает, чертово отродье...
И тут же заколебался: от кого? От Войкова? Тот еще цацки своей не получил, это еще предстоит сделать, да и получится ли? Может, царица ее и не отдаст? Тогда от кого? Зоя и Кудляков - исключаются. Они ни при чем.
Медведев подслушал? Лукоянов продал?
Глупости...
Ладно. К делу, матрос.
Вызвать государя попросил Боткина. Тот сидел за столом и писал что-то - морщась, вздрагивая и поводя плечами. "Переживает..." - подумал и позвал:
- Евгений Сергеевич!
- Я пишу письмо своему другу в Санкт-Петербург... - как ни в чем не бывало произнес Боткин. - Грустное письмо... Я утверждаю, что мы все здесь давно мертвы и осталось только подтвердить нашу смерть... делом.
- Ка... ким делом? - Вот ведь... Ведь бывают же! Пророк, и всё! Провидец...
- Простым. Убить. - Встал. - Вам что-нибудь нужно?
- Пригласите государя. Я мог бы и сам, но стучаться к княжнам и идти... туда... Я не хочу. Пожалуйста.
- Да. - Боткин ушел, и сразу же появился император. Вгляделся.
- У вас... что-то важное?
- Да. Евгений Сергеевич, вас я прошу уйти. - Боткин молча удалился в столовую. - Государь... Войков выставил условием возможной... помощи вам и вашей семье... Кольцо с рубином. Оно на шее вашей супруги...
Лицо царя менялось на глазах. Только что внимательное и даже доброжелательное - оно мгновенно сделалось холодным и непроницаемым.
- Вы не отдаете себе отчета... Это кольцо - мой подарок. Давний...
- Да. В Германии. Вы были тогда женихом. Государь... Мне трудно и... незачем все это говорить. Я простой человек, не вор и не мздоимец. Но у вас есть два пути: все рассказать коменданту или Голощекину и тогда нас... И Войкова, пусть и заслуженно, - расстреляют или выгонят. И вы останетесь без одной единички из ста. Тогда - всё.
- А так... - усмехнулся грустно. - Единичка, как вы говорите, - есть?
- Все в руках Господних, вы это знаете. Итак?
Молча ушел и отсутствовал минут десять. Ильюхин молил Бога, чтобы не возник Юровский. Или даже Медведев. Но никто не появился, и вдруг подумал: Господь на нашей стороне...
Вышел царь, в руке он держал кольцо; рубин, почти черный, словно глаз бездны уставился на Ильюхина.
