- Будет исполнено, мой господин! - Склонился в поклоне Эбнер, но тут же произнес повелительным тоном: - Терпение - одна из величайших добродетелей, помните это!
- Да я... - Седрик передумал отвечать и только тяжело вздохнул. В это время фигура Эбнера уже скрылась в проеме двери крепости.
Уже через несколько секунд раздался звучный голос Лотара о продолжении пути, и воздух наполнился дымом от зажигаемых факелов. Сладкой волной по телу барона пробежало легкое волнение, и на этот раз он не спешил броситься в туннель первым. Наблюдая за тем, как солдаты гарнизона поочередно скрываются в черном проходе, спеша успеть за преподобным Йоханом, Седрику неожиданно пришли в голову события прошедшего вечера. Наконец и он нырнул в туннель, полностью отдавши себя охватившим размышлениям.
Незваные гости.
Дверь старой башни скрипнула и распахнулась. Огонь свечи, пригибаясь перед встречным потоком воздуха, перемещался по комнате до тех пор, пока не наполнил собой все светильники, находившиеся здесь. Лишь только после этого действа стало возможным разглядеть убранство этого воистину странного и местами жутковатого помещения.
Стены комнаты были полностью исписаны углем. Даже образованному человеку был бы непонятен язык написанного, равно как и сопровождающие текст рисунки, представляющие из себя запутанные схемы, похожие одновременно как на научные чертежи, так и на колдовские ритуальные указания. Вдоль стен в несколько рядов были расположены полки, прогнувшихся под весом пухлых томов всевозможных книг вперемежку с чучелами птиц и мелких животных. Особое внимание заслуживал стол, находящийся посредине комнаты. Он был заставлен вычурными сосудами и пробирками, соединенными между собой. Дно этих склянок было слегка закопчено: вероятней всего их подвергали воздействию огня. Рядом с настольными весами и пузырьками покоились равномерно насыпанные кучки сероватого порошка. Настольная композиция завершалась чернильницей и большим листом бумаги с нарисованным на ней планом какого-то сооружения. Во избежание изгибов этот лист находился под округлым предметом, неясные очертания которого не позволяли его разглядеть.
Каково было бы удивление человека, вошедшего сюда, и увидевшего сей предмет вблизи, ведь это был подлинный человеческий череп! Конечно, людские останки на улицах не были редкостью тех лет, но народ, увлеченно внимающий проповедям пастырей церкви о греховной сущности магов и ведьм, потерял бы дар речи, очутившись здесь. Но барон Седрик Дик не относился к числу подобных личностей.
