Сидели они все вместе — она с Нинкой, Серёжка с Витькой, да еще какой-то их приятель —
пили, общались, смеялись, разговаривали. Потом
Витька куда-то смылся. Дальше она плохо помнила. Как в квартире у Мажарина оказалась,
вообще не помнила.
— Нинок, будь умницей, организуй нам завтрак, а? — попросил Сергей.
— Ага, сейчас. Я тоже, кстати, есть хочу.
— Стэльмах, а я смотрю, ты совсем бесстрашная. — Подождал, пока дверь за Ниной
закроется, и уселся на кровать.
— А чего мне бояться? Что насиловать полезешь? Так я расслаблюсь и получу удовольствие.
— Даже так?
— Вполне. Или ты думал, что я девственница хрустальная и рассыплюсь под тобой?
— Нет. Так я точно не думал. Всяко думал. Но только не так.
— Постеснялся раздеть меня?
— Нет, — качнул головой.
— Что же тогда?
Сергей сунул руку под одеяло, взял Маринку за щиколотку и потянул к себе. Девушка не
сопротивлялась. Наоборот, чуть расслабилась и под его
давлением проехала по постели, сбив в кучу одеяло. Откинув его, она села рядом с
Мажариным и закинула ногу ему на бедро.
Они замолчали. Это было спокойное, но рождающее внутри у обоих особенное нервное
напряжение молчание, толкающее на поступки. Однако
любые поступки сейчас неудобны, потому что с ними Нинка.
— Как забавно всё это, — медленно произнесла она и чуть улыбнулась знающей улыбкой.
— Что?
— Всё.
— У нас такие разговоры с тобой все глубокомысленные, тащусь. Прям чувствую, что мы
друг друга понимаем, — слегка съязвил он.
Есть такие девки, которые просто рождены мужикам кровь сворачивать. С молоком матери,
наверное, эту способность впитывают. Стэльмах такая.
От одного ее взгляда всё внутри переворачивается. Улыбается она, будто всё наперед знает.
Ничему не удивляется, ничего не боится. Голова трещит,
наверное, после вчерашнего, а глазом не моргнет. Ни стеснения на лице, ни неловкости. Но
взвинчена. Глаза поменялись. Взгляд заострился и
перестал быть спокойным.
Чтобы проверить реакцию, залез ей под футболку и не грубо тронул пальцами чуть ниже
груди. Маринка моргнула, напряглась и вздохнула глубже,
будто толкаясь навстречу его замершей руке. И снова вздохнула, не выдыхая.
— Пойдемте завтракать! — заорала Нинка из кухни.
Маринка с тайным сожалением оторвалась от Сергея и вышла из комнаты.
— Мажара, понравилась тебе моя Маринка? — довольно спросила Нинка, пока Марина была
в ванной.
— Обязательно. — Сергей уселся за стол и прислонился плечом к стене.
Нинка расставила тарелки с яичницей, насыпала в вазочку мелкого печенья и налила всем
