– „Хорошо,“ – сказала Варька и плотнее запахнула халат.
Когда Варька вернулась в квартиру, пришедший в себя Изюмка вплотную приступил к ней: „Варька! Чего это было? Чего случилось-то?“ – „Отстань, …!“ – грязно выругалась Варька, но Изюмка не обратил на это никакого внимания. – „Нет, ты объясни, – упрямо повторил он. – Я же вижу – случилось чего-то. Чего Светка Алевтине наболтала?“ – „Ненавижу!!!“ – взвизгнула Варька. – „Кого? – деловито переспросил Изюмка. – Светку? Алевтину? Меня?“ – „Всех! – рявкнула Варька. – И себя тоже!“ – и, потеряв надежду, что Изюмка отстанет от нее, она сорвала халат, быстро натянула платье и, накинув куртку, выскочила из квартиры.
Внизу Кешка из параллельного ногой в разошедшемся по шву кеде загородил ей выход.
– Отходь, придурок! – смерив Кешку презрительным взглядом, вскрикнула Варька и попыталась сходу миновать неожиданную преграду. Но Кешка воздвигся в проходе всем своим крепким квадратным телом и уходить не собирался.
– Варька, ты, слышь, не лезь, погоди! – попросил он, глядя куда-то мимо варькиного плеча, на заплеванные окурками бетонные ступени, – Пошли, слышь, вечером видики глядеть. Клевые, там про вампиров… и про любовь… Я билеты куплю… Пошли, слышь, Варька!
– Вот еще! – сказала Варька и ненатурально захохотала, – Ха-ха-ха!
Кешку от ее хохота перекосило.
– А почему, Варька? – спросил он.
– Очень мне с тобой нужно! – ответила Варька и сорвалась на визг. – А ну, отойди, тебе говорят, придурок несчастный!
– А с кем нужно? – словно не услышав варькиного крика, тихо спросил Кешка.
– А это уж не твое собачье дело! – рявкнула Варька и с такой силой ударила кулаками в тугую кешкину грудь, что тот невольно подался в сторону. Варька проскользнула в образовавшуюся щель и, не оглядываясь, побежала по двору. А Кешка прижал к груди широкие корявые ладони, смотрел ей вслед и улыбался криво, смутно, горько.
На следующий день Изюмка сделал вид, что обиделся на Варьку и не хочет с ней разговаривать. На самом деле он вовсе не обиделся, но это был самый верный и быстрый способ помириться. Обнаружив обиду брата, Варька сама начинала подлизываться.
Расчеты Изюмки оправдались и на этот раз. Из школы он вернулся поздно, заигравшись с Вовкой во дворе. Варька вышла ему навстречу. Вид у нее был подавленный и виноватый. Вокруг больших зеленых глаз залегли черные круги.
„Я бы его убила, Изюм, если бы могла,“ – мрачно сказала она. – „Кого?!“ – страшно удивился Изюмка. Он ждал вовсе не таких слов. – „Шурку материного… Ты только не плачь. Может, он найдется еще…“ – „Кто?“ – Изюмка таращил глаза, ничего не поникая. – „Шурка котенка твоего выбросил, – глядя в пол, сказала Варька. – Он голодный был, мяукал. Шурке надоело, он его и… Я потом бегала, искала – ничего… Может, его взял кто?“
