Ислам. образ жизни и стиль мышления | страница 34



Что касается оазисного земледелия, в нем рабовладельческий уклад также играл подчиненную роль. Поля и сады в озаисах обрабатывали либо свободные общинники, либо зависимые работники типа древнеримских колонов. Короче говоря, в Аравии не было сколько-нибудь значительного внутреннего рынка для рабского труда. Неудивительно, что после захвата большого числа пленных перед Мухаммадом вставал альтернативный вопрос, что с ними делать: убить или взять за них выкуп. Поэтому пленных частично казнили, а большую часть либо продавали в другие страны, либо освобождали за выкуп или даже без него. В Коране иногда даже раздаются упреки за взятие выкупа с пленных (8: 68), призывы совершить богоугодное дело, отпустив их на свободу (8:71). В рабовладельческом же обществе положение пленных было ясным — их использовали в качестве рабов в сельскохозяйственном или ремесленном производстве. Больше того, при завоевании земледельческих оазисов Мухаммад не обращал жителей в рабов, а оставлял свободными, облагая податью в размере половины урожая. Так было при взятии Хайбара, при подчинении Фадака. Освобождение пленных и оставление в их руках средств производства имели место и при покорении племени гатафан, других племен. Иными словами, сама идея рабовладельчества как способа производства была чужда арабам.

Даже на юге Аравии, где была развита искусственная ирригация, сфера хозяйства весьма трудоемкая, труд рабов имел второстепенное значение по сравнению с трудом свободных общинников и рабство носило по преимуществу патриархальный характер. Это показали исследования А. Г. Лундина южноаравийской эпиграфики, арабских, византийских, сирийских источников[17].

Есть в отношении к рабам у кочевников одно не совсем ясное противоречие. Если рабу в одиночку не доверяли пасти скот и не разрешали носить оружие, то странным кажется, на первый взгляд, обычай создавать военные формирования из рабов, что было характерно для многих мусульманских государств и государств, основанных кочевниками. История корпуса янычар в Турции как будто проливает свет на этот парадокс. Действительно, янычары набирались из детей, отнятых у христиан, но воспитывались в мусульманских семьях в духе преданности султану-халифу и обращались в ислам. Это было своеобразным развитием обычая «домашнего» рабства. Поэтому-то и воины-рабы существовали у тех народов, у которых рабство не вышло за пределы начальной — «домашней», патриархальной стадии, а сам метод создания такого войска, — скорее всего, кочевнический по происхождению. Отряды из рабов были в древности у гуннов, у тюрков-тофа. В Аравии еще до ислама существовала не то гвардия, не то милиция из рабов-эфиопов — ахабиш (от «хабаш» — абиссинцы, эфиопы). Ислам продолжил кочевнические традиции. Так, в Багдадском халифате у Аббасидов в IX веке гвардия из рабов-тюрков стала основной военной силой. Сходные формирования были и в других мусульманских государствах: гулямы у Сельджукидов, мамлюки у Айюбидов, янычары у Османидов.