Не потому ли как только Сибревком утвердил приговор ревтрибунала о расстреле тюменских продработников, Новоселов сразу же связался по прямому проводу с председателем Сибревкома Смирновым и стал просить о помиловании негодяев, совершивших, по выражению Ленина, уголовные безобразия, которые «требуют кары свыше обыкновенной».
Смирнов приостановил приведение приговора в исполнение и телеграфно ходатайствовал перед Ревтрибуналом Республики о помиловании преступников.
Ревтрибунал Республики 6 апреля 1921 года решил оставить приговор Сибревтрибунала в силе.
Новоселов слышал речь Ленина на X партсъезде и тем не менее сделал всевозможное, чтобы спасти мерзавцев от заслуженной, одобренной Лениным кары. Под «нажимом» Новоселова, Сибревком вновь ходатайствовал о помиловании преступников, теперь перед ВЦИК. 6 июля 1921 года Президиум ВЦП К ходатайство Сибревкома удовлетворил и всем, кроме уже расстрелянного Лауриса, смертную казнь заменил пятью годами лишения свободы.
Вспомните ленинский декрет, которым крестьяне, не отдающие задарма свой хлеб, объявлялись врагами народа и карались «тюремным заключением на срок не менее 10 лет». А бандиты, садисты и насильники, первоначально заслужено приговоренные к расстрелу, отделались пятью годами лишения свободы.
Тюменским губернским руководителям не удалось бы спасти от заслуженной кары распоясавшихся вожаков «продбандитов», если бы позицию тюменцев не оправдывали вышестоящие. Нарком продовольствия Цюрупа, выступая на X партсъезде, сказал: «Недавно я получил из Тюмени телеграмму, что положение... в связи с последними событиями грозит потерей всего собранного по разверстке хлеба. Четыре ответственных продовольственника приговорены к расстрелу, пять сидят в ожидании суда... Продовольственный аппарат теряет с двух сторон: с одной стороны повстанцы убивают, а с другой стороны, расстреливают в порядке советском. Этому надо положить предел! Если мы хотим добыть для голодающего центра продовольствие, то как беспардонно действовать недопустимо...». Как видим, ни малейшего осуждения насилия и бесчинств, творимых наказанными продовольственниками. Смысл речи наркома: хотите иметь хлеб – благословите беспредел «продразбойников», развяжите им руки, освободите от опеки и контроля! И это говорит нарком на десятом партсъезде, когда Сибирь корчится в огне восстаний!..
То ли не умели, то ли не хотели тюменские руководители дать правильную оценку событиям, происходившим в губернии накануне крестьянского восстания, – неведомо. Но как бы там ни было, по злому ли умыслу, по недомыслию ли, они способствовали разжиганию кровавой бойни, принесшей крестьянам невосполнимые потери, немыслимые страдания и муки. Подходя к сибирской деревне с российской меркой, тюменские руководители считали ее сплошь кулацкой. (Если бы только тюменские!).
