Мой сосед по дому, бывший директор одного из крупнейших прибалтийских гастрономов, с библейской простотой передавал ценности за границу через знакомых разной степени близости. Удивительно, но ничего не пропало.
Могу отнести себя к сотым долям процента. Я уехал осваивать наследство. Им меня обеспечил прапрадед. Но никакой таможне и никаким мытарям снять пенку не удалось бы. Все просто. Голос передается через три поколения. Вот он и передался. Предок был кантором в синагоге. И я им стал.
Специальность эта в идеале требует квалификации во многих, далеко не смежных областях. Что окружающим не всегда понятно.
На одном из сайтов, посвященных академическому пению (где тусуются, впрочем, не только оперные певцы, но и вообще все, пением занимающиеся) случилась следующая переписка:
Автор: «Уважаемые друзья! Возможно, кто-нибудь поможет советом по не совсем обычному вопросу. Время от времени мне приходится петь в холодном, почти пустом помещении. Я пою, и пар валит изо рта. Кто что посоветует?»
Игрек: цитата — «Время от времени мне приходится петь в холодном, почти пустом помещении».
— По-моему проблема решается проще простого: надо так петь блистательно, чтоб народ приходил. А когда зал битком, и публика надышит.
Автор: цитата — «Игрек писал: Надо так петь блистательно, чтоб народ приходил. А когда зал битком, и публика надышит».
— Вы действительно полагаете, что это так уж важно при отпевании?!?!
Тем не менее, как явствует из названия профессии — петь надо, и убедительно.
Хрестоматийный пример: кантор Гершон Сирота, которого называли «еврейским Карузо». До сих пор пытливые исследователи не могут с достаточной достоверностью установить, именовали ли завсегдатаи МЕТ Карузо «гойским Сиротой». Однако считается подтвержденным порыв Карузо: «Thank God he has chosen to employ his heavenly gift in a different field and I do not have to compete with such a formidable challenger in opera.» Что в русскоязычных источниках переводится короче и честнее: «Спасибо, что ты не в опере». Судя по мрачному молчанию современников, Энрико симметричного признания так и не дождался. И преодолев естественную депрессию, демонстративно взялся за роль Элеазара. Нет сомнений, лишь предательский плеврит преградил ему путь в синагогу.
* * *
Помню первое вторжение в воздушное пространство ЭфЭрГе. Прилет во Франкфурт тринадцать лет назад. Местность, напоминающая макет местности. Где все параллельно и перпендикулярно. Под показательными облачками деревьев образцовые знаки пунктуации спешат по своим грамматическим нуждам. Вероятно, все можно выключить одним движением рубильника. И понимаешь, под этой картинкой не хватает только подписи: «В случае ядерного взрыва…»
