«Ага, за эти пять минут, он все мог осмотреть, и даже, при желании, несанкционированный обыск провести», — Иван обратил внимание, что дверь в амбар распахнута, и со двора видно, что в ларях — зерно.
— А в амбар дверь кто открыл? Не он ли?
— Вроде я. Курам зерно брала.
— Так он или ты?! — рявкнул Иван.
— Ну, что ты прикопался? — до слез обиделась Галина.
— А то, что он полностью выведал, что у нас есть.
— Зачем? — спросила она другим тоном, почувствовав себя виноватой.
— На случай конфискации имущества, — пробурчал Иван.
Он, правда, тут же придержал себя в своих устрашающих предположениях. Нечего жену пугать, она и так испуганная. Но и сам в безвестности долго не смог усидеть. Умылся, побрился, надел свой новый свитер, с изображением Че Гевары, бородатого революционера, и пошел узнавать, что участковому надо.
Замаев был свой, родился здесь. За глаза его звали Ленчиком. Он учился заочно по «целевому направлению». Иван знал, что это такое. Когда Елена поступала в университет, она сказала: «Не худо бы, папа, получить целевое направление, как у Ленчика. Тогда точно поступлю». Ну, что не сделаешь для дочери. Вопрос надо было решать в райцентре. Он ездил туда, безрезультатно шастал по кабинетам, пока в коридоре к нему не подошел некто серый, безликий, которого и через час не опознаешь, и шепнул: «Цена вопроса тридцать тыщ». Не было у Ивана таких денег. Он вернулся домой и сказал дочери: «Иди-ка ты лучше в педучилище». Но она настырная оказалась. Поступила в университет и без «целевого направления».
Пока у Ленчика на погонах были только две звездочки, но он уже имел свой кабинет в здании сельской администрации. Туда и пошел Иван. Однако еще ближе был дом, где проживал участковый. Может, сидит дома?
Новые железные ворота, за которыми ничего не видно. Иван постучал кулаком. Нет, дома оказалась только жена Ленчика. Вышла — молодая, красивая, с ребенком на руках. Ребенок исследовал мамино лицо. То за нос схватит пухлой ручонкой, то за ухо, а потом запустил руку и пониже, за расстегнутую кофточку. Она и не заметила, что он залез в заповедное место. На молодую Галку похожа — не лицом, а поведением. Для нее дети — всё. И, родивши, все силы, желания, намерения на них переключала.
— Нет, Леня еще не приходил, — ответила на вопрос. — Он поздно приходит.
— Ну, извините.
В сельсовете — ладном одноэтажном доме, огороженном зеленым штакетником — Замаева тоже не было. Иван на всякий случай подергал дверь кабинета — заперта. В коридор вышел Лев Андреич, глава администрации, и пригласил к себе:
