— Ты из НКВД? — Татьяна посмотрела на Василия удивленно и даже как-то облегченно. — Ну, теперь мне многое понятно. А то я уж не знала, что и думать. Вася, ты поможешь папе, правда?
— Помогу, милая, конечно, помогу. И твоему папе, и многим честным людям, которые хотят мирной жизни, хотят работать, растить детей, радоваться солнцу. Мы такую войну вынесли, такого врага победили, и эту нечисть выметем поганой метлой, поверь мне.
— Тогда я тебе еще кое-что расскажу, — понизила голос Таня. — Я как чувствовала и не стала тебе рассказывать все на улице, сюда привела. Так вот, Вася, когда тот мужчина приходил, на улице возле нашего дома машина стояла. А в ней за рулем сидел тот самый человек из уголовного розыска, что тебя в больнице тогда допрашивал. Когда мужчина от нас ушел, я испугалась и хотела бежать к этому милиционеру, а потом в окно выглянула, а он в машину садится. Получается, что или к папе приходил человек из уголовного розыска, или тот человек, что тебя допрашивал в больнице, связан с националистами.
— Это точно? Ты его хорошо рассмотрела?
— Как тебя сейчас вижу, — уверенно ответила девушка.
— Хорошо, тогда мы поступим с тобой вот как…
Татьяна открыла ему дверь на условный стук. Девушка была напряжена, глаза заплаканные. Видимо, с отцом был тяжелый разговор. Она переживала все изменения, которые происходили в эти дни с Павлом Архиповичем. Он ведь был совсем другим, если судить по ее рассказам. Ивлиев проскользнул в дверь, подождал, пока Таня запрет ее изнутри, и только потом спросил:
— Ну как?
— Трезвый. Я вылила всю водку и не пустила его в магазин. Злой сидит, накачивается крепким чаем. Трясет его.
— Ничего, это пройдет, — ободряюще улыбнулся Василий. — Это не самое страшное.
Белецкий лежал в домашней пижаме, закрыв глаза и накрывшись старым пуховым платком. На звук входной двери и шаги Ивлиева по комнате он никак не отреагировал. Или полная апатия, подумал Василий, или у старика все еще железные нервы. Ведь прийти могли и «те», а не я, а он даже не пошевелился.
— Здравствуйте, Павел Архипович, — негромко произнес Ивлиев, пододвигая стул и садясь рядом с диваном, на котором лежал отец Татьяны. — Меня зовут Василий, и ваша дочь считает, что мне можно доверять. Вы-то ей верите?
— Кто вы? — открыл наконец глаза Белецкий. — Татьяна мне говорила, что вы придете и что вы намерены помочь мне. Но мне непонятно, какой вам резон во все это влезать. Кто вы?
— Человек, Павел Архипович, прежде всего я честный человек, который хочет, чтобы на Украине был мир, счастье для людей и всегда ясное солнце над головой. Не спрашивайте меня о большем, не нужно вам знать. Просто есть враг в лице националистов, которые готовят злодеяние здесь. И их нужно остановить, иначе будут значительные жертвы.
