— Значит, — пожал плечами комендант, — максимум сил к дамбе, занимать круговую оборону и держаться до прихода помощи. Остальное второстепенно. Как ни печально, но с нашими наличными силами только так.
— Дамбу мы им взорвать не дадим, — уверенно ответил Горюнов. — Дамбу и шахту мы закроем. Боюсь, что вот тогда они и кинутся к химзаводу. У них не останется выхода, как только взрывать его, нанести максимальный ущерб городу. А это — городской комсомольский и партийный актив, исполком, суд, камера предварительного заключения. Там, между прочим, еще содержится кое-кто из подполья и пособников.
— Рискуем, — качнул головой комендант.
— Если будем играть в «тришкин кафтан», риск еще больше. Надо действовать по логике. Нашей и их логике. На все сил не хватит, не удержим. И тогда конец.
Ивлиев телефона не слышал, потому что на чердаке из слухового окна осматривал в бинокль окрестности города. Час назад он пытался дозвониться до Горюнова, но того не было на месте. Майор ситуацию знал не только со слов Ивлиева, были у него и иные источники информации. Василий очень надеялся, что фронтовой опыт майора подскажет ему, как рациональнее распорядиться крохами гарнизона города. Как, какое чудо поможет сорвать планы националистов? Сообщение наверняка уже ушло по ЗАС связи во Львов. Там отреагируют быстро и поднимут все окрестные части, а главное, полк НКВД. Что бы ни случилось здесь с нами, понимал Ивлиев, бандеровцев из города уже не выпустят. Не успеют они удрать.
Входя в квартиру и бросая у входа на тумбочку бинокль, Василий услышал, как надрывается телефон. Когда он подбежал, аппарат перестал трезвонить. Горюнов, больше некому! Подняв трубку, он стал крутить диск, и в этот момент в городе что-то гулко ударило. Задрожало стекло в шкафу, и до него дошло, что в трубке нет гудков, даже фона нет. Удар? Взрыв? Так… кажется, взорвали городскую телефонную станцию. Глупо, но решительно. Сами без связи, но и мы теперь без нее… Хотя у военных есть радиостанции… пробьемся!
Положив трубку, Ивлиев вздохнул и посмотрел в окно… Где-то над крышами поднимался столб дыма, прозвучало несколько одиночных выстрелов, потом автоматная очередь… из «шмайсера». «Началось! Раз у меня нет связи с руководством, — подумал Ивлиев, — я должен выполнять последний полученный мною приказ. Но он касался мирного времени и предлагал мне сидеть и не показывать носа. А теперь в городе бандеровцы, вероятно, большими силами. И мое место на улице. Я должен сделать то, что вместо меня не сделает никто». Достав из стола пистолет и две запасные обоймы, он рассовал все по карманам пиджака и направился к двери.
