Мои глаза отпускают пустой взгляд Коула. Он был у него всего долю секунды, демонстрируя краткую вспышку симпатии к моей просьбе, но также быстро как появился, так же быстро он и ушел. Я сканирую лица других в комнате. У Люка одинаково расслабленная и необеспокоенная манера поведения, когда он изящно опирается о дальнюю стенку; всевидящие глаза Фей сосредоточенно смотрят на меня, как будто считывая саму суть моей души, а я останавливаюсь взглядом на элегантно изогнутом позвоночнике Каллиан, пока она всё ещё продолжает смотреть на пол.
Этот легкий и обыденный способ, с которым она игнорирует наличие у меня затруднений, противопоставленных моим больным и изодранным в клочья эмоциям. Всё мое тело ощущается покрытым струпьями, моя кожа напряжена и зудит, а её пренебрежительное отношение — это острый коготь, проникающий в мой твердый скелет и скребущий по нежному и неизлеченному подкожному слою тканей.
Её спина напрягается под моим пристальным взглядом. Она может ощущать мои глаза на ней, и всё же она не поворачивается, чтобы быть ко мне лицом. Вместо этого она поднимает свой подбородок и ясно произносит непосредственно мне и только мне.
— Приманка — нежелающий участник. Я — не приманка. Я — месть.
Глава 7
Каллия
Трое могущественных мужчин и столь же значимая женщина находятся в этой комнате вместе со мной, и более умный человек стоял бы к ним лицом, но мне не надо поворачиваться к ним, чтобы понимать, что каждый из них в своих руках держит кусочек моего будущего. Эти трое людей не загубят мою судьбу, они владеют ей, а один даже больше, чем все остальные, но он меньше всех осведомлён об этом факте.
Фей пришла ко мне вчера вечером. Она думала, что я не обращала внимания на то, что она постоянно смотрела на меня оценивающе. Её пристальный взгляд останавливался на мне всякий раз, когда мы разделяли одно и тоже пространство. Её взгляд не похож на взгляд ни одного человека, с кем я когда-либо сталкивалась. Я не просто ощущаю её взгляд на себе, я чувствую его внутри себя, пробирающийся через кожу, мускулы и кости, прокалывающий мясистый хрящ, который маскирует непробиваемую колючую клетку моих рёбер, зарываясь в нежные и тайные места, которые я хранила скрытыми от каждого, даже от самой себя.
Я искала себе оправдания и так быстро, насколько это было возможно, сбегала от её присутствия в безопасность и уединенность моей комнаты, но не вчера вечером, вчера вечером она пришла непосредственно ко мне, и я поняла, что мне захотелось дать ей то, что она легко могла дать мне.
