— О, это вы…
Юноша с любопытством посмотрел на комиссара, словно бы проверяя, так ли он представлял его себе раньше.
— Профессор сказал, что он, пожалуй, выкарабкается, — заметил Мегрэ.
Это был какой-то особый мир, где голоса звучали приглушенно и вопросы эхом замирали в воздухе.
— Ну, раз он так сказал… — ответил практикант.
— Как вы думаете, когда он придет в себя?
Так. Теперь и этот глаза выпучил! Будто его бог знает о чем спросили!
Старшая медсестра остановила полицейских перед дверью.
— Сейчас нельзя!
Понятно, предстояло снять раненого с носилок, уложить его, и вообще, судя по всему, хлопот с ним было еще много. Две санитарки пронесли мимо них лекарства и кислородную подушку.
— Если хотите, оставайтесь в коридоре, хотя я вообще против этого. Для посещений отведено специальное время.
Мегрэ посмотрел на часы.
— Я, пожалуй, пойду, Креак. Постарайтесь быть около него, когда он придет в себя. Если он заговорит, запишите все подробно…
Мегрэ не чувствовал обиды, но все же ему было немного не по себе: он не привык к такому приему. Его известность не производила никакого впечатления на здешних людей, для которых жизнь и смерть имели совсем иной смысл, чем для всех остальных.
Во дворе он облегченно вздохнул, раскуривая трубку. Лапуэнт тоже закурил.
— Иди-ка ты спать, — сказал Мегрэ, — подбрось меня только до Монмартра к мэрии восемнадцатого района.
— А может, мне лучше остаться с вами, шеф?
— Ты ведь ночью дежурил…
— В моем возрасте это полбеды!
Они были в двух шагах от мэрии. В дежурке трое инспекторов в штатском «буржуа», как их называли, — отстукивали что-то на машинках. На вид ни дать ни взять исправные клерки.
— Добрый день, господа!.. Кто из вас в курсе дела?
Он знал их всех если не по именам, то в лицо. Завидя Мегрэ, они встали.
— Все и никто…
— Послали кого-нибудь к мадам Лоньон?
— У нее Дюрантель.
В комнате было накурено, грязно, весь пол затоптан.
— Лоньон вел какое-нибудь дело?
Они нерешительно переглянулись. Наконец один из них, низенький толстяк, сказал:
— Мы уже сами об этом думали… Но вы ведь знаете Лоньона, господин комиссар. Стоило ему напасть на след, он сразу напускал на себя секретный вид… Бывало, неделями расследует какое-нибудь дело, а нам ни слова…
«Еще бы, — подумал Мегрэ, — ведь успехи бедняги Лоньона обычно приписывали другим!»
— Так и в этот раз он недели две с нами в прятки играл, а иногда приходил с таким видом, будто готовит нам сюрприз.
— И словом ни о чем не обмолвился?
