— Я только хотел узнать, что было дальше.
— Ну, снять ксерокопии с дневника Бланш я вам позволить не могу: у него корешок еле держится. Хотите — сделайте выписки. Да поройтесь ещё в этих ящиках. Мало ли что там обнаружится. В конце концов, сведений о Рандольфе Генри Падубе в них пока ещё никто не искал. Снять вам до завтра комнату в общежитии?
Роланд задумался. Комната в общежитии: что может быть соблазнительнее? Тихий угол, где можно провести ночь одному, без Вэл, погрузиться в мысли о Падубе, побыть самому себе хозяином. Но комната в общежитии ему не по карману. Да и обратный билет у него на сегодня.
— Я уже купил обратный билет.
— Можно всё переиграть.
— Нет, я лучше поеду. Денег нет. Я же безработный филолог.
Румянец Мод стал совсем пунцовым.
— Я об этом не подумала. Тогда можете остановиться у меня. Свободная кровать найдётся. Чем приезжать ещё раз, тратиться на дорогу, лучше остаться… Ужин я приготовлю… А завтра посмотрите остальной архив. Вы меня не стесните.
Роланд покосился на чёрные, лоснящиеся строки ксерокопии, заменившие собой жухлые бурые начертания.
— Ну хорошо, — сказал он.
* * *
Мод жила на окраине Линкольна, на первом этаже кирпичного дома георгианской постройки. Квартира её — две просторные комнаты, кухня и ванная — была когда-то целым скопищем контор живших в этом же доме коммерсантов. Входная дверь в квартиру была в те годы парадным входом в контору негоцианта. Потом дом отошёл к университету, и сегодня на верхних этажах квартировали преподаватели. Окно кухни, отделанной матовым кафелем, смотрело на кирпичный двор, уставленный кадками с вечнозелёными кустиками.
Обстановка гостиной ничем не выдавала, что её хозяйка — специалист по Викторианской эпохе. Ослепительно-белые стены, белые светильники, белый обеденный стол, на полу — белесый ковёр. Гостиную наполняли вещи самых разных цветов: тёмно-синего, багрового, канареечного, густо-розового — никаких блеклых или пастельных тонов. В нишах с подсветкой по сторонам камина красовались флакончики, пузырьки, пресс-папье и тому подобные стеклянные безделушки. Попав в гостиную, Роланд почувствовал себя посторонним и внутренне сжался, как будто пришёл на вернисаж или на приём к хирургу. Мод оставила его и пошла готовить ужин — от помощи она отказалась, — а Роланд позвонил к себе в Патни. Трубку никто не взял. Мод принесла ему выпить и предложила:
— Хотите почитать «Сказки для простодушных»? У меня есть первое издание.
