А потом и солдаты Великого Вождя перестали сюда заглядывать. Эта земля стала принадлежать своим изначальным хозяевам — стадам травоядных и охотящихся на них хищников. И так было сотни лет.
И вот сегодня на что-то поменялось. Сначала на фоне заходящего солнца появилась маленькая темная точка, которая медленно и беззвучно перемещалась. Никто из пасущихся животных не обратил на нее внимания — мало ли птиц летает над саванной. А гепардам тем более было не до нее, всё их внимание было поглощено охотой.
Но это была не птица, точка стремительно увеличивалась в размерах, и скоро стало понятно, что она намного больше любой птицы. У нее тоже были крылья, но мчалась она быстрее самой быстрой ласточки, в мертвящей тишине, и ни один звук не сопровождал ее движение.
И вдруг совершенно неожиданно страшный удар грома обрушился на саванну. На небе не было ни тучки, откуда мог исходить бы этот гром, и никто не связал его с гигантской птицей, промчавшейся над бросившимися врассыпную стадами и вздрогнувшими, вжившимися в землю гепардами.
А гигантская птица, распугав все живое на просторах Серенгети, вдруг резко изменила направление и почти вертикально стала набирать высоту, разбрасывая вокруг волны грохота.
Если бы тут был человек из двадцатого столетия, он бы, возможно, узнал в силуэте этой птицы знаменитый истребитель-бомбардировщик Fantom F4. Но не было тут такого человека. Не было никого, кто мог бы понять, что только что произошло над этой равниной. Не было никого, кто мог бы спросить, как здесь появился воскресший Fantom, последний экземпляр которого был утилизирован столетия назад.
И лишь гепарды сокрушенно смотрели вслед убегающей добыче, еще не понимая, что именно в эту секунду мир, в котором, они живут, изменился навсегда.
Глава 17. О дивный новый мир!
Еще несколько дней назад он догадался, что Белоснежка была пришелицей из того чудесного мира, в котором жили люди, никогда не знавшие лагеря. И он поместил ее на своей схеме в то самое «блаженное где-то».
И вот теперь Белоснежка, его Белоснежка, лежала рядом, и обняв его, рассказывала ему истории об этом дивном мире, как когда-то там, в тайге, рассказывала сказки.
Но истории эти совсем не напоминали сказки, они не были ни волшебными, ни веселыми, эти истории.
И тот мир, который они описывали, нельзя было назвать ни «чудесным миром», ни «блаженным где-то». Она звала его «свободным миром», но в этом мире, так же, как и в лагере, не было ни свободы, ни справедливости.
