— Все-таки я математик, Анна, и это мой конек.
— Да, ладно! А где место математики в этой истории, когда вы спросили Дабл Ви про блэк-джек со шлюхами? Вы ведь до сих пор не понимаете, почему на стала местным мемом. Ведь не понимаете?
— Не понимаю, — согласился Корчак, — все смеются, но что тут смешного.
— Да потому, Ян, что 98% людей, тех, кто услышал о таких резких переменах в свой жизни, обязательно задали бы хоть какой-то вопрос, потому что вопросов в такие моменты возникает множество, и все они крайне важны. И лишь 2% ответили бы, что вопросов у них нет. Но не потому, что их не было бы на самом деле, а потому что из-за важности момента они не смогли бы вопрос сформулировать. И эта, весьма достоверная, статистика не предполагает, что может существовать человек, который в такой ситуации задаст вопрос по блэк-джек и шлюх. Это понимают все, кроме вас. Потому что для вас — задать такой вопрос — это вполне естественное поведение.
Вас опасаются, Ян, потому что не знают, чего от вас ждать. Всего за несколько дней вы умудрились несколько раз поставить в тупик самого Дабл Ви. Вы, наверное, и сами заметили, что в Лагере в целом, ваша жизнь была более комфортной, чем у окружающих вас работников. Знаете, почему? Потому что с вами инстинктивно боялись связываться и создавать вам проблемы. Даже тут, всего за несколько дней, вы уже успели стать самым известным человеком. И вовсе не из-за этого анекдота с блэк-джеком, а потому что, сами того не замечая успели поставить в тупик чуть ли не каждого. В вашем личном деле…
— Вы видели моё личное дело? — в изумлении воскликнул Ян.
— Кто ж мне его покажет! Но все уже каким-то мистическим образом осведомлены о каких-то невероятных рапортах, которыми набито ваше личное дело.
— Тем не менее, откуда вы знаете о моей лагерной жизни? Вы ведь не были в лагере!
Анна замолчала, ее лицо стало непроницаемым. Через минуту она спросила:
— Почему вы так уверены, что я не была в лагере?
— Вы не подвергались одной специфической хирургической операции, которой подвергаются все девочки, родившиеся в лагере.
Она закрыла глаза и задумалась. Потом сказала.
— Вы правы Ян, я не должна была быть в лагере. Но я там была. Выше наблюдение верно в целом, но не в моем случае. Я — единственное исключение из того правила, о котором вы догадались.
Она закрыла глаза и было видно, что в ней происходит какая-то внутренняя борьба. Потом она сказала
— Сейчас не время об этом говорить. Прошу, давайте вернемся к прерванному диалогу. Хотя, впрочем, я уже все сказала.
