Ашантийская куколка | страница 22
— А я, Мам, я их не забуду! Они такие чудесные, что забыть просто невозможно!
— И не стоит их забывать, потому что все эти истории пришли к нам из далекого прошлого. Их рассказывали еще наши предки. И смеяться над ними тоже не следует, даже сейчас, когда белые понастроили школ и люди перестали ценить правду и мудрость наших старых сказок и легенд. Ну да ладно, Эдна, скажи лучше, как у тебя дела в школе?
— Ой, Мам, мы с тобой так хорошо разговаривали, а ты…
— Ладно, ладно, мне же интересно знать про твои школьные дела.
— В классе я самая высокая, мне даже стыдно: самая высокая, но не самая лучшая ученица. Правда, Мам, это стыдно?
— Девочка моя, может, ты и самая высокая, но разве ты виновата? Ты тут ни при чем.
— А кто же при чем?
— Как кто?
— Ну кто? Мой отец был очень высокий?
— Твой отец, твой отец… если бы я помнила его! Мы до сих пор все думаем да гадаем, что с ним могло случиться.
— Нечего и думать. Тетушка Принцесса сказала мне, что он умер.
— Да, да… кажется… так оно и есть. Но я тебя прошу, девочка моя, давай поговорим о школе. Ты меня не сбивай, а отвечай на мои вопросы.
— Не сердись, Мам. Вот моя тетрадка. Посмотри сама и решай, есть у меня успехи или нет.
— Как же я могу решать? Разве ты не знаешь, что я не умею читать?
— Значит, Мам, мы с тобой ровня: я тоже не умею читать.
— Нет, Эдна, это совсем другое дело, ты как раз учишься читать и писать. Так что не говори, что не умеешь…
А наш учитель все время твердит‚ как испорченная пластинка: «Ты не умеешь читать, не умеешь читать., не умеешь читать», и все смеются, даже надоело! Стыдно же!
— Но тогда ты, может, писать умеешь?
— Да ты смеешься, Мам? Вот моя тетрадка, посмотри.
— Давай посмотрим. Первая страница — совсем чистая! А что же случилось. с другими страницами, девочка моя? Ты что, пролила на них чернила, что ли? Здесь же ничего не разберешь!
— Ты думаешь, я сделала это нарочно, — а вот и не нарочно. Учитель побил меня за это, на весь класс кричал, что я никогда писать не научусь.
— Может, ты просто не умеешь держать чернильницу?
— Не умею.
— А что сказал директор школы?
— Ничего.
— Как так ничего? Разве он не знает, что учитель плохо с тобой обращается?
— Наверное, знает. А что он, по-твоему, должен делать? Это же школа, Мам!
— Вас там бьют?
— Иногда…
— И сильно бьют?
— Иногда очень.
— И все-таки не могут научить вас грамоте?
— Нас учат всему, чему надо, но, если мы чего не понимаем, нас в наказание за это бьют.
— Ну ладно, девочка моя, в следующий раз, как увижу директора школы, я ему выложу все, что думаю о нем и его учителях.