На следующее утро Маша и Павел отправились гулять по Парижу. В эти утренние часы город был не столь многолюден, как вечером и ночью. Большинство увеселительных заведений было закрыто, однако это было даже к лучшему — ничто не мешало наслаждаться созерцанием архитектуры и городских достопримечательностей.
— Паш, а давай повторим маршрут Томаса и Евгении?
— А что? Давай.
И вот они на бульваре Клиши, затем — Гранд-Арме. По пути к Елисейским Полям они увлеченно обсуждали французские фразы.
— Шампс Элисее — это Поля Елисейские, стало быть, шампанское — означает полевое! — предложил свою версию Павел.
— Полевыми бывают цветы! — спорила с ним Маша, вертя головой во все стороны. — Конечно, если ты настаиваешь… А смотри-ка, здесь татуировки делают. — Над небольшой арочкой горела неоновая вывеска «Tattoo».
— Давай зайдем, Маш? — оживился Павел.
— Ты мало расцвечен? Нога еще сизая, шишка фиолетовая с переходом в желтый, усы черные едва оттер! И еще татуировка? — Ее начал разбирать смех. — Осталось разве что написать что-нибудь этакое… где-нибудь в интимном месте, а?
— Ну почему сразу в интимном? — смутился Павел.
— Например, можно написать: «Здесь средоточие страсти!»
— Маш, ну чего ты так развеселилась? — начал краснеть Павел, оглядываясь по сторонам.
— Ой, не могу!.. — Машу все больше разбирало. — Или написать: «Кость цела! Слава его величеству!»
— Ну и при чем здесь его величество?
— А-а-а… при том… ха-ха-ха-ха!.. — заливалась Маша.
Ранние прохожие с любопытством оглядывались на веселящуюся пару и улыбались. Париж жил своей утренней неспешной жизнью.
Час за часом Маша с Павлом бродили по улицам, вбирая впечатления от густеющего людского потока, пока усталость не накрыла их приятной истомой.
— Все, Паша, больше не могу, давай возвращаться. Не то я сейчас, прямо тут, улягусь спать на первой попавшейся лавочке.
— Такси! — взмахнул рукой Павел. Возле них мягко остановилась машина. Водитель приветливо распахнул дверцу и сделал приглашающий жест рукой.
— Ой, хорошо-то как погуляли, — вздохнул Павел, усаживаясь на сиденье.
— Воистину! В Париже можно ноги стереть до самого основания, но так и не увидеть всего, что достойно вашего внимания! — на чистом русском языке поддержал его таксист.
— О! — только и смог вымолвить Павел.
— А я здесь уже много лет, меня зовут Миша, — продолжил словоохотливый водитель. — Могу город показать, с какой угодно стороны, — улыбнулся он оглядываясь. — Что пожелаете, даже спеть могу!
