После секундного замешательства, а затем вспышки гнева, я поняла, что этим жестом она подзывает меня к себе.
Учитывая моё настроение, могу сказать, что ей очень повезло, что я больше не владела силой огня. Зато я смерила её взглядом, от которого запросто могли бы сгореть её брови.
– Я шоколатье, а не официантка, – сообщила я. – Кроме того, у меня послеполуденный отгул. – Бурля от негодования, я развернулась на одном каблуке и пошла в противоположную сторону.
– Подожди! – длинные пальцы схватили меня за руку и оттащили назад, прочь от окна, так что никто из лавки не мог нас увидеть. Когда я попыталась освободиться, её острые ногти впились в кожу сквозь ткань платья.
– Не надо обижаться, мой маленький шоколатье. Я просто хочу с тобой познакомиться. – Бледно-розовые губы женщины скривились в улыбке, но зелёные глаза сновали по моему лицу с холодным расчётом хищника, оценивающего очередную жертву. – Ты работаешь здесь подмастерьем, не так ли? Наверное, это очень трудная работа, особенно для такой маленькой девочки.
Я прищурилась и перестала вырываться.
– Хотите забрать мою работу себе? – спросила я.
– Я? В моём-то возрасте? – Она то ли закашлялась, то ли рассмеялась. – Не думаю. Знаешь, мне уже не двенадцать лет. Кроме того, я слышала, что здешний шоколатье дурно обращается с подмастерьями. Я слышала и много всего другого, а я очень чуткий слушатель.
Когда я вздёрнула подбородок, её бледно-розовая улыбка стала еще шире.
– Подмастерья зарабатывают мало, а этот город очень дорогой. Возможно, твоя жизнь станет чуточку легче, если я заплачу тебе за твоё время? И, конечно, за все лакомые кусочки – подробности, которые ты мне поведаешь и которые покажутся особенно интересными. А как насчёт грязных маленьких секретов, которые твой наниматель-тиран пытается скрыть? – Она подняла брови. – Сам лорд-мэр дарует тебе свою глубочайшую признательность.
О. Теперь я поняла.
Возможно, человеческих философов Яшмы шоколад и не интересовал, но они без конца говорили о взяточничестве и продажности.
Чтобы убедиться в своей догадке, я посмотрела ей прямо в глаза и спросила:
– Значит, вы заплатите мне, если я сообщу вам что-нибудь плохое о Марине? Что-то, что лорд-мэр сможет использовать, чтобы навлечь на её голову неприятности?
– Я ведь должна буду отблагодарить тебя за твою помощь, не так ли? – её голос плыл по воздуху, сладкий, как сливки с сахаром. – А если ты поклянёшься в достоверности этих сведений перед городским советом, то… кто знает, какие возможности откроются для ребёнка, который оказался так полезен и верен своему городу?
