— Все.
— Что «все»?
— Все «все». — Вздохнула. — Разве этого мало?
Она явно обладала способностями внушения, иначе он не ответил бы покорно:
— Да нет. Не мало.
Несколько секунд она изучала его взглядом, будто пытаясь понять что-то очень важное о нем. Вздохнула:
— Джон, проводите меня домой. До самых дверей моей квартиры.
— Хорошо.
— Только… Понимаете, ключи мне придется взять у портье. Поэтому, когда мы войдем в холл, ведите себя так, будто знаете меня тысячу лет. Сможете?
— Постараюсь.
— Тогда пошли.
— Пошли. — Положив на стол двадцатку, он встал. Уже подходя к выходу, Лина бросила небрежно:
— Можете даже зайти ко мне в квартиру. Выпьем по чашке кофе, если, конечно, вы не против.
— Да нет, я не против. Посторонившись, он пропустил ее вперед.
В холл дома, к которому они подошли, вели сверкающие зеркальными стеклами и позолотой деревянные двери. Толкнув одну из них, Лина вошла в тамбур и нажала кнопку звонка. Сидящий за стойкой портье поднял голову, затем, увидев ее сквозь дверное стекло, опустил руку, после чего вторая дверь тамбура загудела и открылась. Кивнув Джону, Лина вошла вместе с ним в холл.
Помещение заполнял исходивший от трех больших торшеров мягкий свет, пол был выложен мраморной плиткой, вдоль стен стояли кожаные диваны и кресла, портье в ливрее с галунами сидел за конторкой из мореного дуба.
Как только Лина приблизилась к стойке, латиноамериканец средних лет почтительно склонил голову:
— Добрый вечер, мэм.
— Добрый вечер, Роберто. Мне что-нибудь есть?
— Да, мэм. — Сунув руку под конторку, Роберто протянул конверт. — Мистер Луксман оставил для вас.
— Давно он был?
— Примерно часа с два.
— На словах ничего не просил передать?
— Ничего. Только оставил конверт.
— Ладно. — Взяла конверт. — Слушай, Роберто, я потеряла ключи, выручи, пожалуйста.
— Конечно, мэм.
— У тебя ведь есть запасные?
— Конечно. — Открыв ящик, портье протянул связку ключей. — Берите. Я закажу новые.
— Отлично. — Взяв ключи, улыбнулась Джону: — Пошли.
Квартира находилась на девятнадцатом этаже. Когда они вошли, в прихожей автоматически зажегся скрытый в углу светильник, распространивший вокруг себя тусклую зеленую ауру. Лина кивнула:
— Джон, проходите. Что вам сделать? Скотч, бурбон, коктейль?
— Скотч, если не трудно.
— Не трудно. Проходите на балкон. Я сделаю скотч и переоденусь. Проходите вот сюда.
Повинуясь ее жесту, он прошел через две большие комнаты на балкон, открытый и непривычно просторный. Вдоль стен, увитых плющом, стояли кадки с пальмами и магнолиями, к перилам были прислонены сложенные шезлонги, в углу стоял стол, окруженный стульями.
