Батя грохает кулаком по столу, затем наливает себе полный стакан. Опорожнив бутылку, Батя нагибается и ставит её на пол рядом с пустой.
Хмыкнув, Колесников смотрит на стену, на которой висит плакат с изображением леса.
– За прошлое, – тянет Батя, затем, подняв стакан, цыкнув, добавляет: – И будущее, которого нет… Погнали!
Колесников глушит водку жадными глотками. Стакан стучит по зубам. Кадык дёргается. Неожиданно раздаётся стук в дверь. Колесников, едва не поперхнувшись, смотрит мутными глазами на герму. Облизывает искусанные до крови губы. Затем, когда стук вновь повторяется, Батя, с трудом ворочая языком, орёт:
– Хр… Хре… Какого лешего там принесло?!
Стук звучит громче, настойчивее, и Батя теряет терпение. Рывком распахнув ящик стола, Колесников достаёт ПМ. Снимает его с предохранителя. Держа пистолет в руке, Колесников встаёт из-за стола, едва не скинув с него открытую консервную банку с надписью «Сайра».
Нетвёрдой походкой подойдя к двери, Колесников сдвигает засов, мысленно смакуя эффект от того, как он ткнёт стволом в харю незваному гостю, а самое главное, в зависимости от настроения, может быть даже нажмёт на спусковой крючок. Опьянение властью – сильнее алкогольного. Колесников чувствует, как ребристая рукоять удобно лежит в руке. Тяжесть оружия придаёт уверенности.
Готовясь разразиться отборным матом, Батя рывком распахивает гермодверь. Но вместо всем привычного: «Иди на хрен!» Колесников, увидев на пороге Эльзу, точно налетев с разбегу на бетонную стену, икнув, говорит:
– А, припёрлась? Ну тогда заходи, бухнём!
Женщина смотрит в глаза Бати, затем переводит взгляд на упертый в грудь пистолет.
– Ты ствол-то убери, а то у тебя руки дрожат. Ты же не хочешь, чтобы он выстрелил?
Батя лыбится.
– А ты что, пожить ещё хочешь, да? Или ты смелая, только когда животы вспарываешь?
Эльза пропускает вопрос мимо ушей.
– Я поговорить пришла, но лучше потом зайду, когда ты выспишься, а то два раза придётся объяснять.
– Нет сейчас! – рявкает Колесников, хватая Эльзу за руку. – Ты вовремя, ведьма!
Батя силой заталкивает женщину в бокс и задвигает засов.
– Полегче! – Эльза растирает запястье. – Фингалы останутся.
– На твоём месте я бы о другом думал! Садись! – Колесников указывает пистолетом на табурет.
Женщина выполняет приказ.
Колесников проходит в угол бокса, смотрит на Эльзу. Затем быстро подходит к столу. Облокотившись о столешницу, так, что ствол ПМ смотрит чёрным зрачком дула на женщину, Батя выпаливает:
