Культурная программа закончилась далеко за полночь, однако утром экзотическим любовникам не было нужды спешить: воздушное судно отправлялось в Египет только во второй половине дня.
Вечер следующего дня застал их в салоне такси. Вот и Пулково.
— Красивый аэропорт, огромный, но не тот, — растерялся Павел.
— Сами сказали — в Пулково. Вот Пулково и есть, — обиженно ответил шофер.
— В путевке написано Пулково-2, а это… Пулково-1. Вы уж простите нас, — виновато пробормотал Павел, почему-то грозя Маше пальцем. Она удивленно вскинула брови, но решила промолчать: ладно уж, пусть она будет виновата в этой оплошности мужа — и с истинно женским терпением приняла на себя неожиданный тычок.
— Как скажете. В Пулково-2 так в Пулково-2, только счетчик я не выключаю, надо было раньше предупреждать.
Дорогой Павел сосредоточенно молчал. Возле аэропорта таксист немного напрягся, но, получив деньги, расплылся в широчайшей улыбке и, довольный, уехал.
Путешествие в Египет началось.
До отправления они устроились в зале ожидания. Маша с интересом начала вертеть головой.
— Смотри, — ткнула она мужа в бок, — народ раздевается!
— Где?! — удивленно стал озираться Павел.
— Да вон же! — шепнула Маша, указывая глазами на девушку через три ряда кресел от них. — В Египте же сейчас жара! — продолжала она нашептывать в Павлово плечо, решительно отдирая липучки застежек на его куртке.
— Н-наверное, ты права… — согласился Павел, автоматически поворачиваясь, чтобы жене было удобнее стаскивать с него куртку.
— Куртка в Египте как верблюду тромбон… — бормотал он, поеживаясь от внезапного холода. Маша пошелестела в сумке, и на пол шлепнулись сандалии, рядом с ними аккуратно пристроились светлые туфельки, потом Маша так же ловко засунула в пакет снятую ими обувь. Павел переобулся и уставился на свои ноги: из-под черных брюк торчали белые носки и легкомысленные коричневые сандалии.
— Да ладно, — прошептала Маша, — это лучше, чем париться!
Павел ухмыльнулся — лучше так лучше — и опустил воротник на Машиной шубе. Она повела плечиком, выпрямила спину и стала смотреть на подошедших пограничников. Те ругали какого-то техника в синем комбинезоне за криво поставленный рукав, по которому пассажиры должны подниматься в самолет.
— При чем тут мой рукав?! — возмущался техник. — Это летчики самолет криво поставили!
— В натуре! Когда запускать начнете? — раздался громкий как иерихонская труба голос огромного мужчины в черном костюме. — Так и ласты склеить можно. Зуцман не по-децки! Достали уже…
