За последнее время моя мама стала относиться ко мне с большим уважением. «Ты теперь мужчина!» - чуть не каждый день напоминала мне она. Не скрою: приятно, что мама считает меня взрослым. Кому не хочется быстрее выйти в мужчины!
По утрам я поднимаюсь вместе с мамой - мужчина не должен отлёживать бока - и выхожу подсобить ей. Она подметает, а я поливаю. Сильная струя из шланга смывает пыль с парадного крыльца, делает нарядным широкий, как улица, тротуар. Иногда мне удаётся направить струю на большие витрины магазина, даже на вывеску, что прибита над дверью. Но это тогда, когда никого поблизости нет.
- Эй, послушай, дай-ка и я полью! - услышал я как-то за своей спиной.
Оглянулся, вижу - новый мальчик. Я смерил его взглядом: опять такой же чистенький, аккуратненький. Мне очень захотелось спросить его: «Тебя каждое утро моют в ванне?» - но я не снизошёл до разговора.
- Дай кишку, я тоже полью, - повторил он свою просьбу.
- Не дам! - отчеканил я.
С тех пор как он бежал от Ахмадея, я совсем не боялся его. Кто убегает с поля боя, тот трус, и бояться его нечего.
- Дай, говорят… Чего ты!
- Не лезь! Кричать буду! - огрызнулся я.
- Право, дай!
- Вот сейчас крикну Ахмадея - будешь знать, как обижать маленьких!
Он усмехнулся:
- А что мне твой Ахмадей!
- И всё же ты тогда дал тягу!
- Пожалел костюм, и только.
- Поливать всё равно не дам, - заявил я решительно.
Он вытащил из кармана какую-то монету и протянул её мне:
- Ты дай мне подержать кишку, а я тебе монету покажу… золотую, польскую.
Я заупрямился.
- Я неподкупный! - ответил я гордо. - Не на такого напал!
Новый мальчик перестал уговаривать меня, а направился к моей маме.
- Доброе утро, - проговорил он, слегка дотрагиваясь до кепки. - Весь дом спит, одни вы бодрствуете. Неужели нельзя вставать позже? Разрешите, я помогу вам.
- Нет, милый мальчик, - отказалась моя мама. - Зачем тебе с метёлкой возиться? Запылишь свой костюм.
- Мне так хотелось помочь вам, - заискивающим тоном сказал новый мальчик. - Может, разрешите подержать шланг? Я полагаю, это тоже подмога…
Так, хитростью, он подкупил сердце моей мамы.
- Сыночек, - крикнула она мне, - дай кишку мальчику! Пусть польёт!
Конечно, я не мог ослушаться мамы. И до того мне стало обидно, что сказать не могу. Думаю, обязательно следует его проучить. Но как?
