До того, как врач приехал, ноги ее растирал и думал о том, что в ней все идеальное — даже пальчики эти розовые и пятки гладкие, и икры упругие точеные. Гладил их, и меня скручивало от бешеного желания вот так же гладить, когда глаза откроет. Гладить и в стороны разводить, чтобы устроиться между ними, сжимая член рукой и готовясь ворваться одним толчком в ее тело. Сууучка. Только о ней и думал все эти дни.
— Что с ней?
Спросил врача, когда он склонился над Надей с электронным градусником.
— Пока что трудно сказать, сильное переохлаждение, шок, возможно, бронхит. Посвистывает слегка и дыхание жесткое и частое. Это все на данный момент. У нее высокая температура. Мне нужно положить ее к себе в стационар, и тогда…
Мысль о стационаре вызвала волну ярости. Еще одну.
— Я прекрасно понимаю, что вы мне хотите сказать. Обследование проведете здесь. Анализы возьмете тоже здесь. А сейчас назначите ей лекарства, чтоб она встала на ноги как можно быстрее.
— Я не волшебник!
— Вы им станете! И волшебником, и Гарри Поттером, и Санта Клаусом. Всеми вместе взятыми. Если не хотите стать бомжом Петей без определенного места жительства и документов.
Врач смотрел мне в глаза, а я ему, пока он не отвел взгляд и не стиснул челюсти под белым мхом густой бороды.
— Вам предоставят все необходимое. В расходах не стесняться. Сюда привезут все, что вы скажете, и кого вы скажете.
С того момента прошло пять дней, и за это время я узнал о ней не только — когда, где и во сколько она родилась, я узнал, в каком возрасте ей лечили зубы, когда у нее пошли месячные и что она девственница. Да, меня это удивило. Более того, я почувствовал едкое удовлетворение от того, что она всецело будет моей.
А еще я узнал, что в этой жизни далеко не все поддается моему пониманию. Таких, как она, я не понимал… для меня все, что она делала, было нонсенсом. Запереть себя в Мухосранске и пожертвовать своей жизнью ради умирающего брата, зная о том, что никогда не сможет ему ничем помочь. Но самое странное — это вызывало уважение. Это выводило мое странное увлечение ею на иной уровень. Усложняло квест. Делало ее недоступней и чище. Заставляло меня взвиваться от желания испачкать каждый миллиметр ее тела и смотреть на ее реакцию. Видеть, как меняется для меня изо дня в день. Ломать и лепить заново, и снова ломать, если результат не устроит. Я сам отправил деньги в фонд ее брата, только меня совершенно не устроил тот центр, куда собралась положить его ее мать, и я лично поговорил с куратором из фонда, чтобы пацана везли в Германию. К знакомому хирургу моего отца. Я всегда был долбаным перфекционистом, и, если за что-то брался, я должен был получить идеальный результат, а еще мне нравилось делать что-то, что она сделать никогда бы не смогла и о чем мечтала изо дня в день на своей работе медсестрой. Маленькая девочка с волосами цвета солнца и розовыми губами… мне ужасно хотелось узнать, какие они на вкус. Впервые в моей жизни я хотел попробовать чье-то дыхание губами.
