Лесли ликовал. Ему казалось, что если Мария и должна принять деньги, то лучше сделать это от дружественных властей, чем от частного лица. Рауль, секретарь Марии, был послан во Францию попросить денег в долг; а здесь их предлагает Испания.
— Я знаю, что его святейшество папа римский — хороший друг королевы Скоттов, — сказал епископ.
— Он желает оказать ей помощь, в которой она нуждается, — продолжал посол, — и я дам вам вексель, который вы можете предъявить банкиру Роберто Ридольфи.
— Я приношу глубочайшую благодарность и знаю, что королева сделает то же самое.
— Тогда приходите в мой дом через час, и вы его получите.
Лесли сказал, что так и сделает, а когда они расстались, испанский посол пошел к итальянскому банкиру и некоторое время разговаривал с ним. Он знал, что Ридольфи — папский шпион и что папа и король Испании твердо решили во что бы то ни стало предотвратить брак между католичкой Марией и протестантом Норфолком.
— Если она примет деньги от нас, — сказал банкир, — она сделает первый шаг. Северные католики заверяют, что готовы восстать под предводительством Нортумберленда. Мы поставим во главе их королеву Скоттов. И тогда… в случае удачи, мы свергнем незаконнорожденную Елизавету с английского трона.
— Она примет деньги. Она нуждается в них; и она осознает, что ей не пристало брать их у Норфолка. Пусть вексель будет на десять тысяч итальянских крон… приличная сумма, доказывающая ей, что мы — ее друзья. Несомненно, что в такой момент друзья ей нужны. И могу поклясться, что она не представляет, насколько Нортумберленд готов повести войска на протестантов Англии.
Мужчины продолжали совещаться, и когда пришел Лесли, он был тепло встречен банкиром, который намекнул, что он в курсе желания Испании помочь королеве. Он также твердо знает, что папа сожалеет о ее теперешнем затруднительном положении.
Лесли ушел от него с деньгами, которые казались ему целым состоянием; а еще приятнее ему было знать, что у Марии есть могущественные друзья.
Лесли, епископ Росский, приехал в Уингфилд поговорить с королевой.
Мария с радостью приняла его, и ей было приятно видеть его настроенным столь оптимистично, поскольку Лесли был человеком, который никогда не скрывал истинного положения дел.
— Ваше величество, — сказал он, — я приехал лично, потому что есть такие вопросы, которые нельзя доверять письмам. Я очень надеюсь, что вашему плену скоро придет конец.
— Мой дорогой епископ, — воскликнула Мария, — вы привезли мне самые лучшие известия.
