Ног Елисей уже не чувствовал. Ледяные мураши обглодали кончики пальцев рук и двинулись выше.
— …в итоге звонит мне наш старший и орет: «Вы там в Четвертом вконец охренели! Мышей совсем не ловите? Мы теперь на каждую поломойку будем ресурсы тратить? Я из ваших пайков буду расходы покрывать? Или из своих, может?!»
— И что теперь делать? — едва смог промычать Елисей.
— Делать надо было позавчера, Елисей Аристархович. Работу свою. Хорошо делать. А сейчас переделывать надо, — выплеснув остатки гнева, Дормидонт Прасковьевич удовлетворенно хмыкнул и опустился в кресло. — Твое счастье, что я сводку в Центр не отправил.
— Я не совсем понимаю… — начал было Елисей.
— Дурака валять перестать! — осек его шеф. — Не понимает он! — Дормидонт Прасковьевич широким движением активировал столешницу. Выбрал нужные файлы. — Значит, так, — третья за разговор салфетка порхнула из коробки в его ладонь. — Все упоминания о никтофобии ты сейчас из отчета удалишь. С эсбэшниками нашими я уже согласовал, звукоряд сеанса твоего они подправят, — постукал он указательным о средний палец. — Запись об исправлении файла тоже удалят. И еще — замени в нем обсессию на компульсию, — лицо начальника Службы контроля передернула гримаса отвращения. — Эта гадина мелкая меня за руку схватила сегодня. Хорошо, в перчатках был.
— Вы ее осматривали? — поднял бровь Елисей.
— И мать ее тоже, — кивнул Дормидонт Прасковьевич. — Кто-то же должен работу работать! Мне вот моя работа нравится. А тебе, Елисей Аристархович?
Шах и мат. На обе лопатки. Дальнейшее сопротивление бесполезно. Старый жучара дело свое знал, а в заметании следов ему просто не было равных.
— Я горжусь своим назначением, — глухо ответил Елисей и, уже не скрывая дрожи в пальцах, ввел индивидуальный номер.
Когда все было кончено, начальник Службы контроля выудил из ящика стола фляжку и два пластиковых стаканчика. Поставил один перед собой, второй — прямо на улыбающееся лицо рыжей девчушки.
— Ну вот и славно, — скрутил он крышку и плеснул в оба пахнущую клопами жидкость. — Давай-ка, прими от стресса. А то ты что-то покраснел слегка, — кивнул на отливающий медью датчик эмо-фона Елисея. — Так и до панической атаки недалеко, — хохотнул шеф.
— Никак нет, — криво улыбнулся шутке начальника Елисей. — Я не употребляю седативного.
— Молодец! — похвалил шеф, сливая все в один стакан и поднимая его к потолку. — За стабильность и процветание!
Елисей услужливо кивнул.
Дормидонт Прасковьевич занюхал клопов салфеткой и откинулся в кресле.
