Ног Елисей уже не чувствовал. Ледяные мураши обглодали кончики пальцев рук и двинулись выше.
– …в итоге звонит мне наш старший и орет: «Вы там в Четвертом вконец охренели! Мышей совсем не ловите? Мы теперь на каждую поломойку будем ресурсы тратить? Я из ваших пайков буду расходы покрывать? Или из своих, может?!»
– И что теперь делать? – едва смог промычать Елисей.
– Делать надо было позавчера, Елисей Аристархович. Работу свою. Хорошо делать. А сейчас переделывать надо, – выплеснув остатки гнева, Дормидонт Прасковьевич удовлетворенно хмыкнул и опустился в кресло. – Твое счастье, что я сводку в Центр не отправил.
– Я не совсем понимаю… – начал было Елисей.
– Дурака валять перестать! – осек его шеф. – Не понимает он! – Дормидонт Прасковьевич широким движением активировал столешницу. Выбрал нужные файлы. – Значит, так, – третья за разговор салфетка порхнула из коробки в его ладонь. – Все упоминания о никтофобии ты сейчас из отчета удалишь. С эсбэшниками нашими я уже согласовал, звукоряд сеанса твоего они подправят, – постукал он указательным о средний палец. – Запись об исправлении файла тоже удалят. И еще – замени в нем обсессию на компульсию, – лицо начальника Службы контроля передернула гримаса отвращения. – Эта гадина мелкая меня за руку схватила сегодня. Хорошо, в перчатках был.
– Вы ее осматривали? – поднял бровь Елисей.
– И мать ее тоже, – кивнул Дормидонт Прасковьевич. – Кто-то же должен работу работать! Мне вот моя работа нравится. А тебе, Елисей Аристархович?
Шах и мат. На обе лопатки. Дальнейшее сопротивление бесполезно. Старый жучара дело свое знал, а в заметании следов ему просто не было равных.
– Я горжусь своим назначением, – глухо ответил Елисей и, уже не скрывая дрожи в пальцах, ввел индивидуальный номер.
Когда все было кончено, начальник Службы контроля выудил из ящика стола фляжку и два пластиковых стаканчика. Поставил один перед собой, второй – прямо на улыбающееся лицо рыжей девчушки.
– Ну вот и славно, – скрутил он крышку и плеснул в оба пахнущую клопами жидкость. – Давай-ка, прими от стресса. А то ты что-то покраснел слегка, – кивнул на отливающий медью датчик эмо-фона Елисея. – Так и до панической атаки недалеко, – хохотнул шеф.
– Никак нет, – криво улыбнулся шутке начальника Елисей. – Я не употребляю седативного.
– Молодец! – похвалил шеф, сливая все в один стакан и поднимая его к потолку. – За стабильность и процветание!
Елисей услужливо кивнул.
Дормидонт Прасковьевич занюхал клопов салфеткой и откинулся в кресле.
