— Прямо до второго КПП, сэр!
— Второго? Сколько их здесь у вас?
— Четыре, сэр. Кроме того, радары, электронная сигнализация и наблюдательные вышки по периметру, сэр.
— Спасибо, сержант! Продолжайте службу!
— Есть, сэр! — сержант отдал честь.
«Роллс-ройс» медленно и бесшумно катил по пустынной аллее. Щебетали птицы, сияла девственная природа. Но капитана все это не волновало, он любил только море.
На втором КПП другой сержант морской пехоты сверил номер машины, затем пошел куда-то звонить из будки. Кажется, он звонил на КПП-I. Затем сержант нажал кнопку какого-то устройства, и из него вылезла карточка с фотографией капитана. Сержант подошел к «роллс-ройсу» и, не говоря ни слова, прицепил её к лацкану пиджака капитана.
— Не многовато ли двоих сержантов морской пехоты для этой конторы? заметил капитан.
— Впереди будут чины повыше, сэр! — ответил сержант и отдал честь.
Аксельрод-Хаус был памятником архитектуры времен елизаветинского Ренессанса — торжеством прямых углов и плоскостей. Именно здесь эти формы достигли своего совершенства. Кажется, его строил сам Роберт Симпсон. Когда шоколадный «роллс-ройс» приближался к дому, его окна сверкали, как глаза охотничьего пса.
К дому был пристроен парадный подъезд, выглядевший так же неуместно, как неудачно приклеенные усы.
Полковник Королевской морской пехоты ожидал капитана у подъезда. На нем была белая парадная форма и белый шлем, означавший, что он проходил службу за рубежом, а также множество орденских планок. На поясе висел пистолет в белой кобуре. Когда капитан вышел из машины, появился ещё один морской пехотинец, сел за руль и отогнал машину от подъезда.
Капитан узнал полковника.
— Клайв! Какая встреча! Семь лет тебя не видел!
Этот человек считался лучшим стрелком на эскадре, когда они были в море, и самым удачливым покорителем женских сердец (и тел) на берегу. Все его женщины были исключительно азиатками. Кроме того, он очень любил пиво, но при этом никогда не терял спортивной формы.
Полковник был польщен.
— Я будто снова на борту «Гермеса»!
Они обменялись рукопожатием и похлопали друг друга по плечу. Затем прошли в дом, в огромный холл, где над камином висел геральдический щит с тусклыми надписями на староанглийском языке.
Полковник провел Колина к зарешеченному отверстию в стене.
— Извините, капитан, но я должен записать ваш голос.
— Зачем?
— Так нужно. Скажите, пожалуйста, несколько слов сюда.
— Может, лучше спеть?
— Нет, лучше сказать.
