Солдат удачи: В плену объятий | страница 6
И когда она вот так утвердилась перед ним, надменная, поливающая его презрением, но в то же время дрожащая всем телом от ночного холода, Анри подумал, глядя на нее: а она, черт возьми, хорошенькая.
— Ну-ну, милая, только без сцен… — пробормотал он.
— Без сцен? Хорошо! — воскликнула она с нескрываемым сарказмом в голосе. — Однако я все же хочу внести некоторую ясность….
— Мадемуазель, потом, не сейчас, — взмолился Анри, — будьте же благоразумны и наберитесь терпения. Все, что вам нужно сделать сейчас, это поскорее попасть на вертолет, а для этого надо, извиняюсь, шевелить задницей.
Тут он присел и поднял что-то лежавшее под кустом. Приглушенным, но строгим голосом приказал:
— Дорогуша, мадемуазель, быстренько… подальше отсюда!
— Дорогуша? — возмущенно повторила она. Но ее голос потонул в оглушающем взрыве. Лиза в испуге припала к земле и сжалась на ней в комочек. Она увидела, как огромный огненный шар взметнулся ввысь. Казалось, он вырвался из преисподней и готов был разрушить все на своем пути. Земля вокруг, на несколько десятков метров, озарилась ярким светом. Солдат рванулся к девушке, чтобы прикрыть своим телом, навалился на нее сверху.
— А, испугалась, дурочка? — шептал он ей в ухо.
Теперь Лиза не нашлась с ответом. Несколько секунд они лежали неподвижно. Потом Анри вскочил и побежал.
Придя в себя, Лиза побежала тоже. Высокие каблуки, которые были бы кстати где-нибудь на вечеринке, тонули в сыпучем песке, как будто пустыня никак не хотела ее отпускать.
— Что это было? — спросила она, догнав Анри. — Что это так ухнуло?
— Противопехотная мина. Ее придумал мой соотечественник Сартр, чтобы она отрывала ноги всяким остолопам и разиням.
— А я думала, что он только книжки писал.
— Про книжки ничего не знаю, а вот мину он придумал отличную.
Лизе ужасно захотелось в Россию, домой. Она представила, как нежится в ванной, в теплой воде, а вокруг чистые пушистые полотенца и свечи, свет от которых отражается в зеленоватых плитках кафеля. И непременно бокал вина. Сказкам же о райской заграничной жизни она больше не будет верить. Здесь все сплошной обман. В России Сартра считают большим писателем, а он, оказывается, не прочь оторвать ей, Лизе, ноги, ее чудесные стройные ножки. Выходишь на улицу — а тебя хватают среди бела дня и увозят на край земли. Нет, это не для русской девушки.
— Проклятье! — вдруг выругался Анри.
— Что еще? — спросила Лиза, и в этот момент толкнул ее в спину.
Ее медлительность действовала ему на нервы. Он готов был прибить ее.