Пит был личным летчиком отца. Они встретились в Америке, когда Пита отправили в запас из ВВС США. Этот американец по натуре был бродягой, он не обзавелся семьей, и, расставшись с армией, впал в полное отчаяние, не зная, куда себя деть. Предложение Перова он принял с восторгом, и теперь возил его на машине, летал на вертолете, а когда нужно, и на самолете. Русский и американец отлично поняли друг друга. Пит с восторгом парил то над Сибирью, то над Европой, доставляя своего шефа в Париж.
Услыхав слова отца, Лиза просияла.
— Папа, я люблю тебя! — крикнула она. — Наконец-то ты понял, что я уже совсем взрослая и не могу оставаться только твоей дочерью. Я должна жить самостоятельной жизнью.
— И ты хочешь эту самую свою жизнь прожить с этим человеком?
— Да, с ним, — твердо ответила Лиза.
— Ну что ж, твой Анри, надо отдать ему должное, очень мужественный человек.
— Он очень сильный человек, — подтвердила Лиза.
Жаклин поняла, что ей следует еще раз вмешаться и внести окончательную ясность в дела Перовых.
— А мне помнится, — заметила она, — этот Анри собрался ехать на машине. Значит, у Лизы есть время принять ванну и отдохнуть немного. А утром рано они с Питом вылетят. При этом она все равно опередит своего солдата.
Перов рассмеялся.
— Ах, ты моя рациональная мадам. Здорово же ты наловчилась унимать наши страсти! — И он добавил серьезно, обращаясь к Лизе: — Твой парень заслуживает уважения.
Он шагнул к дочери и в знак примирения обнял ее. Лиза, закрыв глаза и тихо вздыхая, наслаждалась этими минутами близости с отцом.
— Я люблю тебя, дорогая моя, и всегда любил, — нежно говорил он.
— Папа, я знаю, но как приятно услышать об этом еще раз!
Он слегка похлопал ее по спине и спросил:
— А скажи-ка, как ты собираешься убеждать этого парня, что вы нужны друг другу? Он ведь… как бы это поделикатнее выразить… немножко недалекий, а?
Лиза задумалась. Дело ей и впрямь предстояло непростое. Но во все свои секреты, во все свои чувства и мысли она не могла посвятить отца, а потому ответила уклончиво:
— Я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться.
* * *
Анри носил в груди щемящее чувство боли. Но когда-нибудь оно пройдет. Лет через двадцать, тридцать. А пока надо страдать и терпеть. Анри мрачно смотрел на свое отражение в зеркале и вспоминал события последнего времени. Насмотревшись вволю, принялся бессмысленно перебирать вещи, разбросал все вокруг себя. Мысли путались в голове, и он никак не мог успокоиться.
