— Чтобы поскорее овладеть ею?
— Мсье! Мсье! — закричал Анри. — Достаточно того, что вы ввели меня в круг своих пустых и праздных знакомых, этого мне более чем достаточно, потому что я среди них изнемог… Не посвящайте же меня еще и в свои нехорошие мысли. Вы должны извиниться за них перед своей дочерью, попросить у нее прощения. Она заслуживает уважения и любви со стороны своего отца, а не того, чтобы этот родной отец подозревал ее в каких-то сомнительных делишках. У меня, мсье, создается странное впечатление о вас. Похоже, вы настолько заняты своей нефтью и биржевыми играми, что совсем перестали думать о дочери и только подозреваете ее во всех смертных грехах. А ведь если вы не будете думать о ней, вы никогда не поймете, что она собой представляет.
— Я, — ответил Перов с улыбкой, — очень благодарен вам за поучение, но поймите, Анри, простую вещь… Если бы я не имел представления о своей дочери, я не мог бы и подозревать ее в чем-либо. А это значит, что я думал и, может быть, продолжаю думать о ней более чем достаточно.
— Нет, мсье, не более, а менее, менее чем достаточно. Это мое последнее слово. А я знаю, о чем говорю. — Анри поджал губы, показывая старому прохвосту, как он его презирает. — Я знаю, как нелегко Лизе находиться под вашим крылом. Вы простираете над ней свое отцовское крыло, а о том, какого оно цвета, не задумываетесь. Вы вываляли свое крыло в нефти, мсье Перов. Так может ли вашей дочери быть хорошо под такой крышей? Нет, не может, и она выглядит сиротливо. Но в пустыне она проявила себя с лучшей стороны, доказала, что она мужественная, умная и благородная девушка. И вы должны ею гордиться точно так же, как горжусь я.
— Какой вы занятный, — ухмыльнулся Перов. — Вы, должно быть, «Тремя мушкетерами» в свое время зачитывались. Или даже до сих пор…
— Круг моего чтения, — перебил Анри, — не должен вас интересовать, потому сами вы, я уверен, вообще ничего не читаете.
— Верно, на книжки времени не остается. Так что я, пожалуй, не ошибусь, если скажу, что вы влюблены в мою дочь? — Перов широко улыбнулся и стал похож на любого довольного своим ребенком отца.
Анри был ошарашен прямотой его вопроса.
— Как, мсье? — воскликнул он недоуменно. — Вы спрашиваете меня об этом… о таких вещах?
— Ответь ему, Анри! — раздался внезапно приказывающий голос. Анри завертел головой. Ему показалось, что голос прозвучал с неба. Но оказалось, что в дверях кабинета стоит Лиза.
— Я здесь только для того, чтобы услышать твой ответ на вопрос моего отца, — объяснила она.
