— Не-а, — зачем-то соврал Мальчик, и тут же спросил: — А почему она плачет?
— Суженого ищет. А он не отзывается…
— Кого она ищет? — переспросил Мальчик. Он не понял, что означает незнакомое ему слово «суженый».
— Суженого… Жениха, по-современному… Но суженый звучит лучше. Это очень древнее слово…
— А почему он не прилетает к ней?
— Не знаю, — пожал плечами вожатый. И повернулся лицом к Мальчику. И тот увидел, что у вожатого были очень грустные глаза и в них больше не было прежнего мальчишеского задора, да и сам вожатый как-то сник, погрустнел…
— А где её… суженый? — спросил Мальчик.
— Не знаю, брат, — повторил вожатый совсем тихо. — Не знаю, честное слово… — добавил он, словно хотел оправдаться за своё незнание. — Просто есть одна древняя легенда… Очень древняя легенда… — повторил он, почему-то вздохнув. — Я слышал её давным-давно, в детстве… Тебе сколько лет?
— Восемь…
— Счастливый, — почему-то сказал вожатый и улыбнулся каким-то своим мыслям.
Мальчик не понял, почему он так сказал. — Мне было столько же, когда я услышал эту легенду… Или чуть больше… Да нет, точно восемь, как и тебе сейчас… Я ведь не всегда был таким вот большим, — и вожатый, грустно улыбаясь, развёл в стороны свои огромные руки, а потом быстро спрятал их за спину. Словно застеснялся вдруг своих больших сильных рук… Словно горько пожалел о том, что вырос, а не остался восьмилетним мальчишкой… Кажется, эту легенду мне рассказали в этом же лагере. Один старик… Он, наверное, давно уже умер… Хочешь, расскажу?
— А как же! — воскликнул Мальчик.
— Тогда давай спрячемся, чтобы нам никто не мешал…
Они сели на тёплую, согретую жарким дыханием летнего солнца, землю. И зеленая трава, высокая и густая, надёжно спрятала их… И мальчику показалось, что добрый волшебник превратил их в маленьких карликов-лилипутов и незаметно перенес в далёкую-далёкую страну, населенную великанами-гуливерами. Очень добрыми великанами, которые никогда не обидят, а наоборот, помогут в грустную минуту. И маленький восьмилетний мальчишка, обиженный своими ровесниками, взору которого сейчас открылся далёкий поднебесный простор с парящими в голубой вышине, почти у самого солнца, чайками, одна из которых, забытая подругами, горько плакала, вдруг внезапно почувствовал, что сейчас должно произойти что-то особенное, нечто такое, что, быть может, навсегда изменит всю его прежнюю очень долгую восьмилетнюю жизнь, и она наполнится новыми, до этого неведомыми ощущениями, которые уже входят неслышными шагами в его чистую детскую душу, почти не знающую забот и тревог, открывая ему что-то очень страшно-интересное и сказочно-необычное. То, что во все времена человек называл влекущим в таинственные края словом «тайна»…
