Проснувшись, Эмма почувствовала, как медленно и тяжело бьется сердце. Даже не открывая глаз, она ощутила, что Маттео находится здесь же, в спальне.
Надо ли открыть глаза, попрощаться с ним, вежливо пожелать счастливого пути? А вдруг она снова подпадет под его чары? Ее воля всегда слабеет рядом с этим мужчиной.
Эмма распахнула глаза. Матео сидел на стуле рядом с кроватью. Узел его галстука был ослаблен, на лице темнела отросшая за ночь щетина, под глазами залегли тени. Он пристально смотрел на Эмму, словно пытаясь заглянуть ей в душу. И сразу захотелось с головой накрыться одеялом, но Эмма села в кровати, подтянув к себе согнутые колени.
Маттео молча искал глазами ее взгляд, а она отводила глаза, плотно сжав губы и не решаясь заговорить.
– Почему ты сбежала вчера с бала? – спросил он сердитым, усталым голосом.
Пытаясь не расплакаться от переполняющей душу печали, Эмма ответила:
– Наверное, ты слишком плохо меня знаешь, раз задаешь этот вопрос.
Он положил ногу на ногу и процедил с холодным, высокомерным выражением на лице:
– Ты выставила меня на посмешище перед моими клиентами.
Эмма, охваченная возмущением и гневом, откинулась на подушки.
– Ты серьезно? Это все, что тебя заботит?
Маттео вскочил со стула и подошел к кровати.
– Ты была мне там нужна, но ты меня бросила.
Сейчас в его голосе звучала неподдельная боль, а в глазах отражалась уязвленная гордость.
Эмма безмолвно смотрела на Маттео. Каким-то образом она ранила его сердце. Но и ее сердце тоже болит – из-за любви к этому мужчине, из-за той странной ситуации, в которую они попали.
– Что происходит, Маттео?
Он бросил на нее быстрый взгляд.
– Я не могу здесь находиться. Давай прогуляемся. Жду тебя внизу через двадцать минут.
Эмма приподнялась на кровати.
– Но почему?
Маттео, уже стоя в дверях спальни, окинул ее взглядом и бросил:
– Потому что нам нужно поговорить, и я не собираюсь делать это тут. – Он нетерпеливым жестом указал на постель.
Все еще кипя гневом, Маттео торопливо вернулся в свою спальню, быстро принял душ, надел черные шерстяные брюки и светло-серую рубашку – подходящий наряд для предстоящего долгого перелета в Нью-Йорк. Надо было еще вчера собрать вещи, но весь предыдущий день Маттео провел в кровати с Эммой. Он кинул в чемодан несколько попавшихся под руку брюк и рубашек, мимоходом подумав, что, должно быть, совсем сходит с ума, а затем согнулся от боли в груди. Эмма его бросает! Он пытался предложить ей побыть еще какое-то время вместе. Этот вариант давал Маттео надежду на их общее будущее с Эммой. А она уходит! Как и все, кого он имел глупость впустить в свою душу, полюбить. Все они его предавали!
