Вернувшись в вестибюль, Эмма коротко улыбнулась Маттео, который в этот момент фотографировался с Сэйди, Джонни и мистером Сюэ на фоне фрески, изображающей корабль Одиссея в бурных водах.
Эмма направилась в бальный зал, чувствуя, как спину ей сверлит внимательный взгляд карих глаз Маттео.
В зале все шло по плану. Струнный квартет играл прекрасную музыку, гости угощались едой и напитками.
Затем Эмма собиралась заглянуть на кухню, чтобы переговорить с шеф-поваром, но внезапно негромко вскрикнула оттого, что на ее обнаженную спину легла рука Маттео. Не говоря ни слова, он повлек Эмму в сторону своего кабинета.
Войдя туда, он не включил свет, а сразу шагнул к ней.
– С вами все в порядке?
В темноте этот мужчина казался еще массивнее, чем на самом деле. Эмму против воли притягивало к нему, словно магнитом. Ей хотелось протянуть руку и коснуться его.
Отступив к письменному столу, она ответила:
– Да, все нормально.
– Я хочу, чтобы вы общались с гостями и хотя бы делали вид, что наслаждаетесь этим приемом.
– Мне нужно было проверить, нет ли каких-то проблем.
– Боже, Эмма, вам необходимо расслабиться! Не желаю сегодня вечером беспокоиться о вас!
Щеки Эммы вспыхнули румянцем от унижения. Она мысленно порадовалась, что это осталось незамеченным в темноте. Горло сжало от жестокого разочарования: значит, она все-таки не справилась со своими обязанностями!
– Что значит «беспокоиться обо мне»?
– Вы должны веселиться, а не выглядеть так, словно делаете тяжелую работу.
– Но это и есть моя работа, и я хочу выполнить ее как следует, – возразила Эмма и добавила с горькой усмешкой: – Просто я не знаю, о чем беседовать с вашими гостями. Вряд ли уместно беседовать с нобелевским лауреатом о погоде, правда?
– Это так. Но вы вполне можете спросить, нравится ли ему Венеция, представить его другим гостям. Мне нужно, чтобы вы были рядом со мной.
Маттео произнес эти слова мягким голосом, словно пытаясь помочь Эмме расслабиться. По идее, он должен бы сейчас рассердиться на нее, может быть, даже накричать. Ему сейчас некогда успокаивать и уговаривать ее, словно неопытную стажерку.
На глаза Эммы навернулись слезы. Сглотнув ком в горле, она кивнула:
– Хорошо. Я постараюсь расслабиться. Я не хочу испортить вам этот прием, потому что знаю, как он для вас важен.
Маттео шагнул ближе и посмотрел ей в глаза.
– Вы его вовсе не портите.
Он сказал это негромко, искренне, и сердце в груди Эммы радостно перевернулось. Она открыла рот, чтобы ответить, но не смогла подобрать нужных слов.
