Гейб вложил в ее ладонь небольшой белый кулон на цепочке.
– Это сигнализация. Нажмете кнопку – и на мой телефон поступит сигнал тревоги.
– Спасибо.
Надевая кулон на шею, Этта подумала, что не должна зависеть от Габриэля – нужно самой разработать план, как избавиться от Томми. Ведь едва фамильное древо Деруэнтов будет готово, граф перестанет ее охранять.
Ну а пока она в безопасности, и можно с головой уйти в работу.
Несколько следующих часов пролетели как в тумане. Этта просматривала и сортировала документы, чувствуя, как ее охватывает умиротворение от погружения в историю. За строчками в старинных томах словно оживали реальные люди, жившие много веков назад.
Впрочем, Этта не могла полностью забыть о том, что в этой же комнате вместе с ней находится Габриэль. Он старался не мешать ей работать, но наконец не выдержал:
– Думаю, пора на сегодня заканчивать, пока вы не свалились с ног от усталости.
Этта, возившаяся со старинными манускриптами, сложенными в шаткую стопку, поднялась и провела рукой по лбу.
– Который час?
– Пора ужинать. – Граф указал на тарелку с засохшими бутербродами: – К тому же вы не притронулись к обеду.
– Извините, я заработалась.
– Вижу. Но я, как ваш работодатель, принял решение: на сегодня достаточно. Я ведь еще даже не показал вам вашу комнату. Так что идемте! Вы умоетесь, переоденетесь и за ужином дадите мне полный отчет о ваших успехах.
– Ладно.
Этта взглянула на свою покрытую пылью одежду.
Надо же было так перепачкаться!
Идя вслед за Гейбом по коридору, Этта ощущала слабый запах пыли, исходящий от обоев, местами отставших от стен, кроме этого, еле заметно пахло затхлостью и сыростью. Шагнув за графом в какую-то дверь, Этта застыла на пороге, изумленная контрастом. Взгляду предстала широкая, плавно изгибающаяся дубовая лестница, застеленная роскошной ковровой дорожкой, элегантная, полированная старинная мебель на начищенном до блеска паркете, на стенах – портреты в позолоченных рамах, кругом – бархат и гобелены.
– Эта часть дома открыта для посетителей, – пояснил граф.
Этта провела ладонью по резным перилам и обвела взглядом интерьер, дышащий историей.
– Вот мы и пришли. – Габриэль отпер дверь, на которой висела табличка «Не входить», и они ступили в обшарпанный коридор. – Все наши деньги уходят на поддержание в хорошем состоянии помещений, посещаемых туристами. Потому, боюсь, вам не удастся пожить в роскошных покоях.
– Все равно для меня эти комнаты – часть истории. Полагаю, здесь когда-то жили слуги. Возможно, кто-то из моих прапрабабушек работал в этом особняке судомойкой.
