- Призраки обычно питаются страхом… некоторые – похотью, но точно не тыквами. Людская пища не для них, чем они ее есть-то будут? Ни желудков, ни кишок, сами бестелесные… Завелась у вас зверюга определенно из плоти и крови. А какая именно – расследование покажет. Вы, кстати, псов по следу пускали?
- Пускали, конечно. Не хотят идти. Боятся.
- Хм…, - аскет постучал пальцами по столешнице. – Ну, как говорится, утро вечера мудренее. Давайте уже спать, а завтра я все внимательно осмотрю.
На том и порешили.
Гостям постелили на первом этаже, после чего хозяин пожелал им спокойной ночи и поднялся наверх. Лестницу закрывала тяжелая дверь, похожая как две капли воды на входную: те же дубовые брусья, оковка железом и прочный засов. И дело тут, скорее всего, не в таинственном полевом вредителе – усадьба стояла на отшибе, считай в глуши. Кругом лес, а до Придорожья и не доберешься, не пошлешь гонца, коль набегут со всех сторон. Но с такими воротами и дверьми при наличии какого-никакого оружия можно довольно долго держать осаду и успешно обороняться от шаек разбойников или кого пострашнее.
В любом случае, Андрей чувствовал себя в полной безопасности и заснул, едва коснулся головой подушки. Вера же долго вертелась с боку на бок – она давно отвыкла от мягких кроватей и теплых одеял, а уж спать в незнакомых местах не привыкла вовсе. Сон одолел девочку ближе к рассвету, но вдоволь насладиться негой ей не удалось.
Час спустя она открыла глаза и уставилась в потолок, замерев и всецело обратившись в слух. По крыше барабанил малость успокоившийся ливень, ветер все так же гудел в печной трубе, псы лениво позвякивали цепями. Неподалеку всхрапнула лошадь, пару раз ударила копытом, в остальном скот вел себя спокойно.
Но нечто не давало сироте покоя, ее сердечко билось часто, а в груди расползался жар. Вера не слышала ничего подозрительного, однако нутром чуяла присутствие чего-то… странного. Не пугающего, не опасного, но определенно чужеродного, не принадлежащего миру смертных. Оно находилось совсем рядом – не дальше забора – и, скорее всего, бродило по бахче. Но ни собаки, ни скотина не обращали на него внимания.
А может, девочке просто почудилось? Намучилась за последние два дня – вот и не спится, мерещится всякая ерунда. Вера взглянула на аскета – тот лежал на спине, сцепив пальцы на животе, и едва дышал – ну вылитый покойник. Стоит ли будить его ради каких-то домыслов? Он и так натерпелся выше крыши: то с вампиром и ведьмой подрался, то с нежитью, то йинн его чуть не прикончил. Пусть отдыхает, зачем зазря тревожить человека?
