– Что это? – спрашиваю я.
– Прооо-стооо вооо-зьмиии, – нервно пропевает он, глядя на контролера, и я почему-то слушаюсь.
– Оливер! – восклицает контролер, когда подходит наша очередь, и крепко обнимает Оливера. – Мы тут по тебе скучаем. Вернешься к нам следующим летом? Посетители очень тебя полюбили.
– Как же я могу не вернуться, Сэм? – говорит Оливер. – Лучшая работа, какая у меня только была.
Сэм поднимает брови.
– Скорее всего, у тебя просто не было другой работы, но пропустим эту подробность. А вот этого господина мы пропустить не можем, – он показывает на Джерри, нежно обнюхивающего лодыжку женщины, что стоит в очереди перед нами, будто это – кусочек дорогущего сыра. – Ты же знаешь правила: с собаками нельзя, если они не служебные.
Оливер наигранно вздыхает.
– Сэм, неужели ты думаешь, что я позабыл все, что узнал летом? Джерри – собака-терапевт моей подруги Элис. У нее даже есть справка от врача, правда же, Элис?
И вдруг я понимаю, что за конверт у меня в руке. Я готова убить Оливера.
Сэм берет у меня справку и внимательно ее изучает, а потом искоса смотрит на Оливера.
– Что-то не похоже, что это животное приносит хоть какую-то пользу, – говорит он.
Мы смотрим на Джерри и видим, что он, низко рыча, пытается достать жирную коричневую утку, подплывающую к причалу. Если бы не поводок, он бы уже бросился в воду.
– Он одновременно и собака-терапевт, и сторожевой пес, – быстро говорит Оливер.
Сэм вздыхает.
– Это просто смешно, – бормочу я, чувствуя, как Оливер приобнял спинку скамейки позади меня. Джерри лежит под скамейкой и время от времени рычит. – И неправильно – во многих смыслах.
– Но зато весело, разве нет? – подмигивает Оливер и вытягивает ноги. Ему бы сейчас на пляж Малибу, а не в лодку с огромным искусственным лебедем. Не могу удержаться от мысли о том, сколько бы сердец он разбил, если бы вел себя поспокойнее, не как зайчик из рекламы батареек.
– А знаешь ли ты, что лебеди влюбляются на всю жизнь? – спрашивает он, поигрывая бровями.
Я закатываю глаза.
– Так где ты была в среду? – спрашивает Оливер. – Я искал тебя после занятий клуба «Террариум», но Иеремия сказал, что ты убежала. Я думал, что мы пойдем в тот магазин пластинок на Гарвард-сквер, про который я тебе рассказывал.
Бью себя ладонью по лбу.
– Совсем забыла, – говорю я. – Прости, Оливер.
– Да ладно, все хорошо, – машет он рукой. – Но вот сердце Салли безнадежно разбито.
– Салли? – переспрашиваю я, ломая голову. Не помню никого в школе с таким именем.
