В тот же день Маргарета спросила меня, не влюблен ли я в Лотту Инден.
Я рассказал ей, что перед тем, как прийти, пытался найти утешение в Лоттиных записях, из которых ранее слышал лишь начальные строки. Но и в «семье» я не нашел того, что искал, к тому же не мог четко сформулировать вопроса, на который хотел получить ответ.
«В ней есть что-то такое, что делает ее недосягаемой», — признался я Маргарете.
«Насколько же близко ты хочешь к ней приблизиться?» — спросила она, не меняя выражения лица.
Я не имел об этом ни малейшего представления, мое желание было велико, но я не знал, чего именно от нее хотел.
На следующий вопрос Маргареты мне трудно было ответить сразу. Просто потому, что я не позволял себе даже помыслить об этом и боялся, что, произнесенное вслух, оно тут же сбудется.
«Почему ты себе это запрещаешь?» — спросила Маргарета.
«Это она мне запрещает», — сказал я и почувствовал легкую горечь от правдивости этих слов.
Вечером я зашел к Лотте. Около одиннадцати я стоял перед дверью нашего дома и различал еле мерцающий огонь на первом этаже. После разговора с Маргаретой сделалось легче на душе, как обычно бывает, когда удачно подберешь нужное слово или выскажешь то, что давно собирался, но никак не мог сказать. Ее слова все еще звучали во мне, утешая и ободряя.
«У нее есть своя территория, куда она никого не пускает», — говорила Маргарета. И это, по ее словам, совершенно не зависело от меня — так было всегда. Эта территория ей необходима, чтобы жить так, как она привыкла, — одиноко и ригористично в своем затворничестве и неуловимо весело в компании друзей. Маргарета читала книги Лотты, но порой мне казалось, что она знает Лотту лично.
«Не знаю, но узнаЮ», — сказала она тогда.
С вновь обретенным чувством уверенности я трижды нажал на кнопку звонка, давая Лотте сигнал, что это я, после чего собственным ключом открыл тяжелую дверь.
«Are you decent?!»[15] — прокричал я из коридора.
«Разве я когда-нибудь бываю приличной?!» — крикнула она в ответ из гостиной.
Обложившись тетрадями, она сидела, скрестив ноги, перед телевизором и продолжала делать пометки, когда я вошел в комнату.
«Возьми что-нибудь выпить, Макс. Я только что посмотрела жутко занудный фильм о токовании райских птиц, который навел меня на некоторые пикантные мысли», — сказала она, не отрываясь от своих записей.
