– Но это означает, что я решительно не могу судить об этом.
– Да, если ставить вопрос так просто, то ни к какому выводу, пожалуй, не придешь.
– Разрешите маленькую справочку. Сами-то вы что думаете о марсианах?
– А ничего не думаю, ведь я же марсианин.
– Но это абсурд! – Я больше не пытался скрыть волнение, мне все стало безразлично. – Страшно сложный вопрос, дайте мне на размышление хотя бы дня три…
– Если вы не уверены в себе, то можете, пока я считаю, выбежать вон, наброситься на меня, принять меры к самообороне.
– И что тогда? Вы вот сказали, что противиться не будете, но как я могу быть в этом уверен?.. Дайте мне еще хоть какой-нибудь намек!
– Вы должны продемонстрировать силу своего суждения, сэнсэй. Если вы были по отношению ко мне вполне добросовестны, бояться вам нечего. Итак, я начинаю. Приготовились… Раз… Два… Три…
Где же эта женщина, которая должна прийти за ним? Тридцать минут прошло наверняка. Это была моя последняя надежда, и я бросил взгляд на часы. Часы показывали, что прошло всего двадцать пять минут. Только секундная стрелка мчалась как бешеная и путала мои мысли.
– Три… Четыре… Пять…
Пальцы гостя все крепче сжимают холодное лезвие. Я ощущал их, как свои собственные пальцы. Думать было некогда, оставалось положиться на внутренний импульс.
– Пять… Шесть… Семь…
Импульс… Это не мысль, это мистификация, в ней нет ничего серьезного. Судороги раздавленного паука тоже вызываются каким-то импульсом. И существует, несомненно, импульс, подсказывающий – ничего не предпринимать. Словно завороженный, пригвожденный к своему месту, неподвижный, как мерзлая рыба, я глядел на пальцы, сжимающие нож, в ожидании следующего движения.
– Семь… Восемь… Девять…
Считал он довольно медленно, с интервалами в две с половиной или три секунды. И расстояние между нами было невелико, от силы три метра. И еще было условлено, что он не бросит ножа, пока не досчитает. И таким образом, у меня оставался шанс контратаковать, если бы я решился.
Но если разобраться, это условие, что он не бросит ножа, вовсе не предполагает, что он не окажет сопротивления. Более того, метать нож – вовсе не единственный способ пользоваться ножом. Может быть, он на это и намекал как-нибудь обиняками, чтобы сдержать меня.
…Нет, все эти логические рассуждения ни к чему не ведут… Признавая за шизофреником способность связно мыслить, я лишь признаю свое поражение… Мне оставалось только собрать все силы и пассивно отдаться на волю случая.
