Да уж… Если раскованная и рискованная Жанка до сих пор краснеет… Заинтриговала всех, а сама молчок. Ломай теперь голову. Так нечестно. Фигушки тебе, а не сладкий приз.
Вот мне скрывать нечего. У меня тоже был случай в поезде, только вагон был плацкартным, а случай, в отличие от Жанкиного, — чистым и целомудренным. На очередной остановке в мой отсек вошёл парень. Оба сидели, смотрели в окно на мелькающие пейзажи, молчали.
Парень спросил, как меня зовут — думаю, не потому что хотел познакомиться, а так… Существует стереотип: парень должен приставать к девушке, если даже ехать вместе каких-то полчаса. А иначе это не парень, а тряпка, кисляй и соплежуй.
Я пожала плечами и отмолчалась. Я уже тогда была практичная: зачем знакомиться, если через полчаса выходить? А ему, видно, уже не хотелось на попятную:
— Ответьте, прекрасная незнакомка: почему девушки не хотят со мной знакомиться?
Я развела руками: «Мол, откуда знаю?» — и снова молчок. А он:
— Мне очень, — говорит, — ваш голос услышать хочется. Уверен, он у вас приятный и мелодичный.
Тут не знаю, что на меня нашло. Вырвала лист из блокнота и написала: «Я не могу говорить».
— Так вы глухонемая?! — воскликнул он. Я снисходительно и загадочно улыбнулась, как Надя Шевелёва из «Иронии судьбы»: какие всё-таки мужчины непроходимые тупицы — и написала: «Я немая, но не глухая: я же вас слышу! Но вы правы: слышать мне осталось немного. Я постепенно утрачиваю слух».
— Вы шутите? Нет, точно?!
«Увы», — печально пожала я плечами. Скольких сил мне стоило не фыркнуть и не расхохотаться.
— А если операция?! Может, можно ещё что-то сделать?
«Поздно!» — безжалостно черкнула я в блокноте. Он сверлил меня глазами, просто съесть был готов.
— Меня зовут Альберт. А вас?
— Нина, — чуть было не раскололась я. Спохватилась и написала: «Маруся». Играть, так до конца. Написала, что люблю читать книги и смотреть телевизор, что учусь на массажистку — в доказательство сделала ему любительский массаж воротниковой зоны. Что в настоящее время изучаю сурдоперевод: язык жестов. Альберт не сводил с меня глаз и периодически в отчаянии восклицал:
— Ну, неужели, неужели ничего нельзя сделать?! Может, за границей делают операции?
Я грустно качала головой: «Нет. Нет. Нет».
— Маруся, дайте свой адрес, — взмолился он. — Я вам буду писать.
Я крупно вывела на блокнотном листке: «Не хочу портить никому жизнь. Зачем вам девушка-калека?». Хотя, сейчас понимаю, по аналогии с мужем-капитаном дальнего плавания, глухонемая жена — это просто идеальный вариант и предел мечтаний любого мужчины.
