Они бьются, как пойманные рыбёшки.
Крысоры тоже щерятся, явно расстроенные тем, что всё пошло не по их плану.
— Кусайте их! — кричит Рыр.
— Рвите их! — командует Ыыр, науськивая двоих-из-ларца.
Рыжие-конопатые уже идут на нас, устрашающе выпятив грудь.
Но тут Хмурус делает то, чего я никак от него не ожидала: радушно улыбается и раскидывает руки.
— Дружбу помни, а зло забывай, — произносит он на чистом русском, немного напевно растягивая слова.
И великанов будто переклинивает. Они останавливаются, оглядывают друг друга и бормочут:
— Чёй-та мы, а? А чёй-та мы?
Хмурус, тем временем, берёт ларец, открывает крышку и говорит:
— А ну, полезайте-ка назад, добры молодцы.
И те прыгают внутрь, уменьшаясь в полёте. Хумрус захлопывает ларец, коварно улыбаясь.
— Что это было? — шёпотом спрашиваю я. — Никогда не слышала подобных заклинаний.
— Древняя русская магия, — поясняет Хмурус. — Называется пословицы и поговорки. Всегда действует безотказно. Сильнее только мат, но это уже оружие.
Значит, от обмена опытом всё-таки есть положительные результаты. Главное, их правильно и вовремя использовать.
Мурчелло выходит прямо из стены. В его лапах агрессивно и ало мерцает бутылочка с зельем. Хмурус тут же вооружается доставленным магическим атрибутом. Его маниакально поблескивают, аура идёт чёрными и красными всполохами. Мне такое не нравится, крысорам — тоже. Они ёжатся и, дрожа, отползают в другой угол клетки.
— Что вы намерены делать? — пытаюсь предотвратить нечто ужасное, чему не место в учебном заведении, пусть даже оно — Академия Тёмного Колдовства.
— Задам им несколько вопросов, — тоном заправского инквизитора отвечает Хмурус и закатывает рукава.
— И для этого вам нужно зелье? — делаю обходной манёвр, чтобы подкрасться и забрать бутылочку у распоясавшегося ректора.
— Да, — заявляет Хмурус, взбалтывая содержимое флакона. — Оно неплохо развязывает язык.
Мурчелло рядом потирает лапки, морда довольная. Видно, решил свои застарелые обиды потешить.
— Мне кажется, подобное действие напоминает пытки? — пытаюсь остепенить ребят.
Крысоры дружно кивают, видимо, почуяв защитника. Но вот Хмурус не готов к конструктивному диалогу.
— Шли бы вы, госпожа Айсель, со своими сантиментами в медотсек. Там ваше сострадание нужнее.
И запускает в меня каким-то заклинанием. Прежде чем успеваю сориентироваться, меня уже подхватывает и крутит вихрь. Кричу, злюсь, хватаюсь руками за воздух. Всё бесполезно. Смерч прекращается в медотсеке, выбросив меня прямо на лежащего без движения кудесника.
