Сознание вернулось около одиннадцати вечера. Он вдруг узнал голос своего соседа по комнате. Это был Антон, он спрашивал, полегчало ли Севе.
– Полегчало, кажется, – сказал Сева. – Только я тебя не вижу.
– Ты бы сейчас видел свои зрачки, – ответил спокойный голос Димона.
– Отведи меня домой, Антон.
Силуэт приблизился, и Сева увидел симпатичную блондинку.
– Антон, ты что – женщина?
– Та-ак, все понятно – идем, герой, – не нежная рука схватила Севу под локоть.
– Который час?
– Одиннадцать.
– Не может быть.
– Мы начинали за тебя волноваться.
– Я совсем ничего не вижу. Вернее, вижу, но совсем не то, что существует.
– Что, например?
– Много насекомых. Как это отвратительно!
Зрачки не могли сузиться и следующие два дня. Сева страдал, потому что ничего не мог делать. Оставалось перебирать струны.
– Антон, брось все, бери ручку, пиши песню. Пиши, а то я потом забуду.
– Давай, Гомер.
И Сева стал, медленно растягивая слова, по слогам выпевать:
Ки-ло-ме-тры-от-кро-ве-ний-до-ро-о-ги
Мо-за-и-кой-и-му-зы-кой-живут
Я-а-че-ред-ной-глу-хой-бет-хо-вен
Во-сны-о-дет… во-сны-о-бут…
– Записал?
10
В октябре Севе выдали на руки тоненькую, на скрепке, книжку его стихов.
– С-старик, это этап в развитии каждого м-мастера, – сказал Егор, положив ему руку на плечо, будто посвящая в рыцари. – Теперь ты должен устроить п-п-презентацию. И это будет не просто презентация…
Сева поддался, потому что ему было все равно. Он двигался вперед в надежде, что смысл постепенно появится – главное ввязаться в бой, – но он не появлялся. Сева думал о том, как вчера затащил в свою кровать девочку, которая оставила его в смятенных чувствах своей опытностью и запахом. Выглядела она даже слишком идеально для него, она была похожа на молодую любовницу толстосума, которая сдуру пошла со свинопасом. А когда она возбудилась, от нее пахнуло соленой селедкой. И этот тошнотворный дух преследовал Севу по сию минуту. А когда во время затянувшейся прелюдии она в третий раз попросила его поцеловать ее, он решил уточнить: «Куда?» «В жопу – куда же еще», – глумился он над собою, вспоминая этот эпизод – и то, что кончил минуты через три после того, как вошел. А как вы хотели – таков беспорядочный секс.
– Ты должен предстать во всей своей м-м-многоликости, старик. Посмотри, твои стихи кишат г-г-героями, у них свои г-голоса, свои мифы. А это мое любимое место: «Когда во мне кончились люди, / из меня побежали собаки, / выплыли рыбы, / выползли черви», – когда Егор читал стихи, его заикание проходило. – Ч-чего ты смотришь? Это не т-творчество принадлежит тебе, старик, а ты ему – так что отрабатывай. Д-д-дар – обязывает.
