Бастьен был в шоке. Неужели он готов рассказать ей еще больше о своей боли?
– Ты уверена? Это довольно неприятно, – предупредил он хриплым голосом. – Помнишь тот последний день в Вербье? Возможно, ты была слишком мала…
– Я помню, – сказала Ана с трогательной улыбкой. – Твоя мама приехала и хотела увидеть твоего отца, а Лили выкрикивала ужасные вещи…
– А он выместил гнев на моей маме, – подхватил Бастьен. – Они говорили по-французски, поэтому ты ничего не поняла. Он заявил, что положит конец ее жалостливым мольбам. – Ана вздрогнула, и Бастьен провел большим пальцем по ее щеке. – Отец сказал, что бросает ее, что они разведутся, как только вернутся в Женеву.
– О, Бастьен!
– И вот здесь произошел неожиданный поворот. Отец сказал маме, что, если она собирается бороться за меня, он не будет стоять у нее на пути. А она… – Незажившая рана разболелась, отбрасывая его на шестнадцать лет назад. – Она заявила, что, если у нее не будет любимого мужа, сын ей не нужен.
Ана вздохнула и обняла его. Бастьен почувствовал, что боль, которую он испытывал все эти годы, стала значительно меньше. Раскрыв душу Ане, он смог частично избавиться от нее.
– О боже, Бастьен, мне так жаль. Я и представить не могла, – прошептала она.
Ана пытается его утешить. Разве с ним случалось такое раньше? После того как отец и мать отвергли его, Бастьен сам пробивал себе путь в жизни. И ему это удавалось. Он преуспевал во всем, за что бы ни брался. Он хотел было посоветовать Ане приберечь жалость для кого-нибудь другого, но у нее на глазах опять выступили слезы.
– Ты снова плачешь.
– Ни один ребенок не должен слышать такое, тем более от родителей!
– Ты плачешь из-за меня, несмотря на все то, что пережила сама?
Тугой узел в груди Бастьена ослаб. Чувства переполняли его.
– Возможно, я плачу из-за нас. – Она поцеловала его в обе щеки. – Мне жаль нас обоих.
Бастьену хотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать. Эта мысль потрясла его до глубины души и… заставила отстраниться.
– Не стоит, Ана. Я хорошо усвоил урок. Люди используют любовь как оружие, чтобы причинять друг другу боль. Моя мать пыталась покончить с собой, потому что безумно любила отца и не могла видеть его с другой женщиной. При этом она не думала о сыне.
– Ты считаешь, что она предала тебя?
– Нет. Просто она думала только о себе, мечтала о сказочной жизни, гналась за призрачным «жили долго и счастливо».
– Любовь – это не сказка, – вздохнула Ана.
– Да уж. Каждый раз, когда я собираюсь простить маму, я вспоминаю о том, что она выбрала самый драматичный способ, чтобы выразить свою так называемую любовь. Любовь, которая не подразумевала меня.
