А Саня, не оборачиваясь, мрачно полуспросил:
– Даже если у тебя с этим парнем что и было – это было давно…
– Глупый! – Но рассмеяться не получилось, зато опять получилась игра в скелеты: – Не у меня. У моего отца с его блудной матерью.
И тогда, неуклюже отфыркиваясь, как цирковой морской лев, Саня повернулся всем телом и так странно на нее посмотрел, словно снова при всех потянул у нее школьную сумку, и под ложечкой от этого сладко заныло… Заныло и рассосалось. А два дня спустя между ними случился секс, беспричинный, беспамятный, просто после крепкой попойки. Он позвал ее на день рождения Кирилла в кафешку рядом с их съемной квартирой, больше похожей на нормальный мужской бомжатник, в этом затхлом отстойнике все и произошло. Последнее, что Лиза помнила более-менее внятно, – это Санину спину, исполосованную, фиолетово-желтую, как раздавленный каблуком инжир. Жалость и гнев оказались, должно быть, такой же гремучей смесью, как и текила с шампанским.
А утром, когда проснулась, та же спина, а еще квадратная попа, тяжелая, как и его подбородок, перемещалась среди коробок с новой оргтехникой – Сергиевич куда-то забросил свои трусы и теперь, петляя на четвереньках, искал. Услышал ее шевеленье, выглянул из-за коробки, осторожный, опухший, смешной:
– Кофе, чай? Кофя нет…
И она рассмеялась. И он благодарно поплыл – белым огарком. И уже без стеснения, нелепо и долго запрыгивал в отыскавшиеся трусы, а она нырнула в его футболку, в тапки, наверно, сорок шестого размера и долгожданно – в комп. В ящике из непрочитанного были только спам и письмо от папы. Он впервые писал без цапуль и без куздр, словно в изнеможении: когда ты уже наконец?.. И от этого сердце, как в детстве на даче от первой страницы толстой и взрослой, без единой картинки, книжки, сладко заныло. А с Саней – они же друг другу дети. И ему это надо будет мягко, впроброс сказать!
Папа пылко желал Натуше помириться с Антоном… потому что, не зная, куда себя деть от уныния и соскученности, они дописывали с Викентием уже восьмой роман, страшно мучаясь тем, что не помнят содержания предыдущих.
«События в восьмой книге разворачиваются в царстве-государстве Квадратный-Цикл. Главные герои – рыцарь чести Мумс и его верный оруженосец Чук-Сий-Мо храбро извлекают квадратные корни ядовитых деревьев, заполонивших страну… Дальнейшего, Цап, открыть не могу, связан данным соавтору словом!» И с новой строки: «Вчера после сада Викентий с бабулей были у вас, поливали цветы. Дома – порядок. Правда, тумбочка развалилась, простим ее, это она от старости». И в самом конце: «Про смешное. Из-под коврика у вашей двери торчал бумажный клочок. Почерк нетвердый, но крупный. Текст в одно слово: “Гдетка?” Мама уверена, что это второклассница из квартиры над вами кокетничает с Викешей. Прикинь! Викентий находкой смущен:))».
