— Давно не виделись.
Его лицо было высушенным и печальным. Хотя прошла всего пара недель, Андрею показалось, что за это время он постарел и потерял весь свой энтузиазм. Он подумал, что первое время в городке и сам выглядел так же. Изменилось ли что-то, он не знал, но, в отличие от его товарища, у него были силы смотреть прямо перед собой — Петр же брел по длинным коридорам казенного дома, опустив взгляд в пол, и только изредка смотрел на номера кабинетов, чтобы не пропустить дверь.
— Ну и настроили они себе гнездище, — пробормотал он чуть слышно, однако в гробовой тишине пустынного этажа даже этот полушепот был отчетливо слышен. — Зачем им столько народу тут?
— Я не знаю. Что это вообще?
— Называется «Управление по информированию граждан и ревизии гражданской активности». Тебе говорит о чем-то?
— Нет, — сказал Андрей.
Они, наконец, нашли кабинет, который был указан на вызове Петра. С тяжелым вздохом он постучал. Их пригласили. В небольшом довольно мрачном помещении перпендикулярно друг другу стояли два стола: для посетителей и хозяина кабинета. Вдоль стен теснились шкафы с пыльными папками, коробки и оргтехника, а справа висели календарь, пара старых картин и портрет Президента — осмотрев все это, Андрей понял, что бывал в десятках подобных кабинетов чиновников в Москве, и если бы его попросили угадать, в городке он или снова в столице, то мог бы запросто перепутать.
Как он и предполагал, в кресле начальника сидел бывший редактор, который под внимательным взглядом Президента смотрелся еще строже, чем обычно. В нем уже не было ни капли вчерашней веселости — Андрей подумал, что смотрит на обуглившуюся поверхность от вчерашнего человека, который дружелюбно болтал с ним за обедом.
— Спасибо, что пришли. Присаживайтесь, — механически пригласил бывший редактор, начав спешно делать какие-то записи в открытой перед ним книге.
— Можете, пожалуйста, сразу сказать, что это за вызов? — с ходу начал Петр.
Сергей Владимирович поднял на него глаза, и Андрей вздрогнул от того, как это резкое движение лица напомнило ему о птичьем облике бывшего редактора. Заострившимся злым взглядом тот пронизывал Петра — точь-в-точь, как в их с Андреем первую беседу — и выдерживал маринующую чиновничью паузу.
— Вам все объяснят, — едко процедил он, не повышая голоса, но всем своим видом давая понять, что вопросы сейчас неуместны.
— А кто вы? Вы милиция? Или следственный комитет? Почему это похоже на повестку? — Петр явно не собирался так легко поддаваться гляделкам бывшего редактора. Он выложил на стол квиток, который привел их сюда. — Почему вы рассылаете вызовы, отвлекаете людей от работы? Я такого закона не знаю, по которому я должен приходить к вам.
