1
— Тетка пошла пельмени делать, — задумчиво проговорил Калянс.
— Может быть, — откликнулся Букреев.
— Определенно! А иначе зачем бы мясорубку несла?
— Вон грачи прилетели, скоро пахать.
— Уж столько времени прошло! Ты там с властью имеешь дело. Какие слухи-то?
Букреев, как шофер, имел теперь непосредственное отношение «к власти» и часто наведывался в контору. Туда направлялся он и сейчас, а задержался на улице потому, что встретился с Калянсом.
— Ты о чем? — спросил он.
— О тракторах, конечно.
— Ничего пока не слышно.
Калянс насупился:
— Быть бы в степи, строить бы, а мы прохлаждаемся. Друзьям на завод писать совестно. Что напишешь?
Весна, хотя и медленно, отвоевывала позиции. Теперь ее наступление новоселы ощущали уже во всем: и в посветлевшем небе, и в веселом щебетании птиц, и даже в паровозных гудках, которые звонче раздавались в чистом воздухе. Припекало апрельское солнце, с крыш срывались сосульки, и дробно постукивала возле домов неугомонная капель.
Вместе с зимой ушли и дела: отсортированы семена, закончились занятия на курсах механизаторов, принята последняя партия сборных домов.
Будничной и скучной казалась жизнь степнякам на маленькой станции. Надоело им слоняться по поселку. Ехать бы на Тобол к своим землям. Но не было еще тракторов. Составы с машинами шли днем и ночью мимо Коскуля. Степняки провожали их со смешанным чувством. Каждый поезд говорил об огромной силе, поднявшейся на покорение целины, и в то же время словно бы уносил с собой какую-то частицу надежды. А тут еще радио, словно подзадоривая степняков, то и дело передавало сообщения с новых земель, как сводки с фронтов во время войны. С этих сообщений начиналась каждая радиопередача. Диктор торжественным голосом говорил о наступлении на целину, начавшемся во многих районах страны.
Тракторы для «Степного» давно отправлены с заводов. Но когда они придут? Много уже телеграмм послано в министерство, немало запросов сделано в обком партии.
Денисов каждый день приходил на станцию и ждал, пока диспетчеры звонили по линии и выясняли, где груз для «Степного». И каждый день ему отвечали, что тракторы в пути. Так ему говорили вчера, позавчера, неделю назад. А время уходит.
Теперь Николая Тихоновича больше всего беспокоил отъезд в степь. Он уже довольно близко познакомился с молодежью, знал, на кого опираться, на кого как влиять. И все же он тревожился: не сказалось бы на настроении людей затянувшееся вынужденное безделье.
