Вилли, приоткрыв ворота, ушел в ангар и вернулся с белой больничной каталкой на резиновых колесах. Шоммер помог ему погрузить на каталку Деметруса, после чего сел на диван. О, блаженство, как приятно просто сидеть и ничего не делать, но Джина сказала: «Чего расселся-то? Ты должен это видеть», — и взяла его за руку. Пришлось встать.
За воротами всё было по-другому, не так, как представлялось. Поначалу был тамбур, этакий обычный, выкрашенный суриком тамбур, а за ним открылся ослепительный зал с золотыми спиралями на стенах. Сложные белые агрегаты, заставленные приборами столы, стеллажи вдоль правой стены, содержимое которых закрыто пластиковыми шторами, ряд комнат вдоль левой.
Сразу вспомнилась пещера на Черном Острове, короткое видение, золотые спирали на белых стенах.
Вот черт, подумал Шоммер. Замкнутый круг. Откуда убежали, туда и прибежали.
Вилли тем временем завез каталку в одну из комнат, оказавшуюся операционной, с помощью Шоммера перегрузил тяжелого Деметруса на тумбообразный операционный стол, принялся сдирать с него штаны и рубашку. Интересно, он слышал о таком понятии, как стерильность?
— Что стоишь? — бросил ему Вилли, борясь со штанами, которые за что-то на Деметрусе зацепились и никак не желали сниматься. — Помогай.
Шоммер дернул, из штанов на перепачканную подстилку посыпалась мелочь.
— Может, сначала его помыть? — предложил Шоммер.
Джина хихикнула.
— Не требуется, — ответил Вилли, перегружая мелочь в свой карман.
Вдвоем они быстро раздели Деметруса. Он был ладный парень, этот грек, загорелый, крепкий, без капли лишнего жира. Удивительно, как это морячкам удалось вот так запросто завалить его?
Вилли нажал на кнопку чуть ниже изголовья, тотчас из недр тумбы выплыла панель, похожая на киборд, но пошире, и плавно поднялась на уровень Виллиного пупка. Она соединялась с тумбой суставчатым приводом. Вилли пробежал пальцами по клавишам. Деметрус с подстилкой уехал вниз, в тумбу, на два фута, верхняя плоскость тумбы затянулась прозрачным пластиком. Миг, и закупоренная полость с Деметрусом начала заполняться желтоватой жидкостью.
Глава 21. «Козни дьявола»
— Лунный человек — это то недоброе, что рождено при полной луне, — сказала бабушка. — Это лунный блик, достигший подземного царства, увиденный и воплощенный подземным королем. Лунный человек — верный слуга короля, умеющий так напугать во сне, что странствующая душа обрывает астральный шнур, связывающий её с телом. Он пожинает эти души и приносит своему королю, а тот вселяет их в псевдолюдей.
