— Так едем или нет? — невозмутимо спросил Разумович, ибо сзади остервенело бибикала и норовила поддать по бамперу здоровенная мусорная машина.
— Обойдется, — сказал Семендяев. — Выходи, дружок, пойдем дверь вскрывать. Лёшка, будешь свидетелем, Василий, будь добр, поговори с этим нахалом, чтобы сигналил пореже.
— Нет его там, — возразил Черемушкин. — Чего дверь-то курочить? Этот умник смотал удочки в подпространство, недаром родом с Объекта.
— Трогай уже, Ефим, — напористо сказал Семендяев. — Что стоим-то? Не слышишь — сзади гудят?..
Отловить Гриневского-Валета в подпространстве было сложно в силу того, что это самое подпространство имеет многоуровневую систему, является категорией множественной, а в случае с Валетом — многовариантной.
Разумович припарковал «Оку» неподалеку от дома номер 11, и Черемушкин «доложил» Мортимеру о сложившейся ситуации. Мортимер являться целиком не стал, лишь высунул призрачную голову из спинки переднего сиденья и сказал:
— Вас бы, темнил, для практики погонять по этому самому подпространству, чтоб знали, куда можно соваться, а куда категорически не следует, да нету времени. Хотя знать это нужно непременно. Короче, в течение получаса я выкуриваю Валета из малины и на двое суток, больше не получится, устанавливаю территориальный запрет: никакого подпространства, никакого невидимого мира, только мир видимый, сущий, только Москва, не шире Садового кольца. То-то он взвоет, побежит жаловаться начальству, ан не выйдет. Ваша задача уложиться в двое суток.
— А почему бы вам, уважаемый, самому его не поймать? — спросил Семендяев.
— Потому что в людские дела мы не лезем, — ответил Мортимер. — Да будет вам, уважаемый, (это слово было произнесено с издевкой) известно: даже Господь даёт человеку полную свободу, не навязывая своей воли. Валет, будучи по сути существом инфернальным, в то же время является человеком, ибо из человека сотворен и имеет душу. Кем он ещё является, обсудим позже. Или не обсудим. Такой вот кульбит получается, уважаемый Сергей Сергеевич, и откуда взялось такое чудо природы — не нашего ума дело.
— А что тогда делать с Фаустом, с тем же Дорианом Греем? Как так в людские дела не лезете? — язвительно осведомился Семендяев.
— Это блеф, литературные поделки, дешевая реклама, ибо никто ещё бессмертным не стал, — ответил Мортимер. — Увы, дьявол душами не командует, он командует живыми людьми, да и то с оглядкой на ангелов. Вот такой парадокс. Хозяин любой души Господь, только от него зависит, куда попадет душа — в ад или в рай. В основном попадают в ад, а кивают на кого? На дьявола, хотя он тут ни при чем. В сущности, бесправнее существа, чем дьявол, найти трудно, на него вешают все чужие промахи, огрехи и проколы. И вообще, ребята, всё это противостояние добра и зла — чушь собачья. Следите за Кликом, он даст сигнал.
