— Вот и замечательно, — сказал двойник. — Сердюк ликвидирован, орудие преступления в руках у его помощницы, с нас взятки гладки. Так что, любезнейший Сергей Сергеевич, задание вы выполнили безукоризненно.
— Как же так…, — обескураженно промямлил Семендяев.
— А так, уважаемый, что своих мы не обижаем…
Старания Сергея Сергеевича не пропали даром, в скором времени фирму его сделали филиалом подразделения, руководимого Черемушкиным, то есть напрямую подчинили Москве. А может, вовсе и не в стараниях дело. Одним словом, Семендяев теперь частенько навещал первопрестольную, уже как коллега. Прыти его можно было позавидовать. Раньше сидел сиднем и обрастал мхом, теперь всё больше пешком, рысцой, либо на тряской машине.
В конце июля Черемушкин зазвал к себе в кабинет заглянувшего на огонек Семендяева, предложил чаю, датского печенья в жестяной коробке, а когда генерал, осушив солидный бокал под десяток сахарных печенюшек, в самом благодушном настроении принялся обмахиваться картонной папкой, Василий сказал:
— Ну что, дражайший Сергей Сергеевич, пора применить вашу неуемную энергию в мирных целях. В Чехию не сгоняете? Денька на три, а то и на недельку.
Естественно, Семендяева покоробило это фамильярное «сгоняете», но виду он не показал, напротив заулыбался, ответил добродушно:
— С удовольствием сгоняю. На своем транспорте можно?
— С Разумовичем-то? — уточнил Черемушкин. — Нет возражений. Дело, стало быть, такого свойства…
После подробной и весьма толковой инструкции Черемушкин передал Семендяеву личный мобильник, не нуждающийся в подзарядке и смене сим-карты, якобы для связи (понятное дело — это был информационный Клик, но генерал об этом не знал), а также хитрый прибор, сработанный под наручные часы, который надевался на запястье и был предназначен для поиска нужного фрагмента, какого — узнаем позже.
Из Тамбова выехали вечером, по холодку. Семендяев, устроившийся на заднем сидении, вдруг обнаружил, что в салоне стало как-то просторнее, можно было вытянуть ноги, а сиденье сделалось более мягким, в меру упругим, как бы обнимающим тело.
— Молоток, Фима, — одобрил он нововведения, на что Разумович ответил, что его заслуги в этом нет, а за модернизацию автомобиля надобно благодарить Куратора.
— Кого-кого? — не понял Семендяев.
— Сергея Сергеевича. Того, что из Обители.
То, что местные называли Объект Зэт Обителью, для Семендяева не было открытием, а вот то, что двойник имеет звание Куратора, иными словами Главного Надзирателя, ответственного за хозяйственную часть и режим, для него было новостью. Значит, не так он был прост, этот хамоватый двойник, значит, имел право хамить.
